Сергей Бортников - Добро пожаловать в Некрополь

Битый небитого везет.

Ну точно, как в русской народной сказке!

Вскоре мы вышли на цветущую поляну, посреди которой были разбиты две ярких палатки — жёлтая и малиновая. Возле одной из них прогуливался потомок норманнов и по совместительству супруг Марии — Эрик.

Бравая выправка, подкреплённая блестящей техподготовкой, красноречиво свидетельствовала о его военном прошлом. Швед был на «ты» со всеми типами металлоискателей, а его личный прибор, изготовленный на заказ в Калифорнийском университете, не имел аналогов в мире и запросто определял наличие драгметаллов на расстоянии в несколько метров. Однако, по официальной версии, Эрик — всего лишь предприниматель, всю жизнь мечтавший открыть на Волыни собственный трактир. В конце концов эта мечта была воплощена в бар «Викинг» на границе между Украиной и Беларусью. Поверить в такую откровенную «липу» могли разве что коррумпированные чиновники, автоматически штампующие ему визы…

Каким службам отчитываются шведы, периодически возвращаясь на свою родину, их не интересует. Сколько ценностей разыскали и переправили за рубеж эти авантюристы, тоже, кажется, не волнует никого, кроме нас с Кливанским.

Золото — дерьмо. Будет жалко, если они вывезут на Запад уникальные исторические реликвии, такие как, например, брусиловская казна, сокровища королевы Боны или драгоценности асуров, если они, конечно, существуют…

— Эрик, ты послал кого-нибудь за Григорьевичем? — издалека кричит Мария.

— Да. Они с Тимуром вот-вот должны подойти… Что с писателем?

— Упал с дерева.

— Жить будет?

— Шут его знает… Он без сознания.

— Может, добить, чтоб не мучился?

Немецкий язык, которым пользовались супруги (Мария по происхождению полька и плохо понимает по-шведски), я без особого успеха изучал в школе и институте, но и моего мизерного багажа хватило, чтобы должным образом оценить юмор викинга…

Значит, Клёвы здесь нет. Но за ним уже послали. Следовательно, Григорьевич где-то тут, неподалеку… И шведы знают где. Что делает Вован в «стане противника», мне неизвестно. Может, за то время, пока я пребывал в Москве, недруги успели помириться? А может, скандинавы имеют собственную концепцию поиска Некрополя, которую трудно реализовать без содействия криминалитета, вот они и воспользовались помощью знакомого авторитета?

Знаю, Кливанский не брезгует такого рода сотрудничеством и периодически прокручивает кое-какие махинации с бывшими врагами…

А может, всё значительно проще, и Клёва просто хочет нас «кинуть»? (Это слово из его лексикона.) Нет, не думаю… Мы с Носовым к драгоценностям равнодушны и принимаем участие в экспедиции только ради морального удовлетворения, все остальные члены команды работают не за процент от стоимости найденных сокровищ, а за твёрдую зарплату. Хотя аппетит, как известно, приходит во время еды…

Однако самой вероятной мне казалась тогда такая версия: Володя получил сведения, что параллельно с нами на Свитязе ищет клады ещё одна «бригада», и решил установить, кто же посмел вторгнуться в его «парафию». Убедившись, что это старые знакомые, взял шведов под жёсткий контроль и теперь каждое утро собственноручно проверяет результаты их деятельности…

Как бы там ни было, сейчас я узнаю правду… Уже слышны чьи-то поспешные шаги…

Мария вылетела навстречу Кливанскому и, бешено жестикулируя, начала тарахтеть на «суржике» так, как это умеют только поляки:

— Григорович, мы невинны, он сам упал, мы його не пресльедовальи…

Володя, опережая Тимура, бросился к «носилкам», на которых покоилось мое «немощное» тело, прильнул к груди и запричитал:

— Старый я болван… Почему не рассказал тебе всю правду? Почему не предупредил, знал же, что ты все равно пронюхаешь про нашу затею и попытаешься сам установить истину…

Х-м, кажется, он вполне искренен в своем горе!

— Слышь, братишка, вставай… У меня никогда не будет такого «кореша», как ты…

Тут я и не выдержал. Расчувствовавшись, обхватил руками плечи друга и зарыдал…

Клёва смолк и начал медленно поднимать голову; его зрачки быстро расширялись от удивления. А когда на моих устах предательски заиграла ехидная улыбочка, он зарычал, словно раненый зверь, и, схватив двумя руками доску, на мое несчастье, оставленную на небольшом холмике, резко повернул её в сторону.

Не ожидая такого нахальства, я клубком покатился по траве…

Вован бежал следом и понарошку пинал меня ногами.