Александр Тамоников - Небратья

«А ведь прав этот сукин сын, – решил Антон. – В этой провинциальной глуши только споры фашизма могут размножаться как кролики. Если выживу – изведу под корень!»

– Ваш холуй где-то прав, Василий Петрович, – сказал он, иезуитски улыбаясь. – У вашего помощника налицо расстройство восприятия, навязчивые идеи, далекие от реальности. А еще он злоупотребляет алкоголем и наркотическими веществами.

От внимания спецназовца не укрылась, как побелели выбритые скулы градоначальника, а в глазах у него забегал страх. Помощник немного смутился, прикрыл рот ладошкой.

– Ну и на хрена вы, кретины, мне это показываете? – прорычал Горбун дрогнувшим голосом. – Чертовы спецслужбы!.. Кирилл, передайте Дервичу мою убедительную просьбу. Чтобы уже завтра вот этого фрукта здесь не было! Отправьте его в Киев, убейте, растворите в кислоте, чтобы больше ничего подобного я не видел!

– А вы не Ярослав Мудрый, Василий Петрович, – совершенно в точку заметил Антон. – Впрочем, это не в укор. Даже президент у вас отнюдь не Эйнштейн. Вы не боитесь, что скоро придется платить по счетам, Василий Петрович?

– Что он несет? – Градоначальник в растерянности посмотрел на помощника, который в ответ лишь пожал плечами.

Антон не особо задумывался над тем, что он несет. Посеять растерянность, нерешительность, неуверенность в завтрашнем дне – рассчитывать на что-то большее капитан не мог.

Эти люди глухо шумели, ругались. Потом они сделали хорошую мину при плохой игре и убрались к чертовой матери.

Завтрак, переходящий в обед, в камеру так и не доставили.

Горденко немного поспал, потом случайно глянул на решетку и обнаружил за ней двух господ во всем черном – рубашках, брюках и ботинках. У того, что был повыше, выпирал живот, щеки обвисали, шею обхватывала массивная цепь. Он покручивал цепочку с ключами.

Второй был худощавый, лысоватый, никаких бандитских атрибутов на себе не имел. Сохранившиеся волосы были густо напомажены, зачесаны назад и неприятно поблескивали.

«Законопослушные граждане, – подумал Антон. – Не спугнуть бы. Наверное, это удобно. Штаб-квартира нацистов находится на этой же улице. Можно в гости ходить в любое время, делиться информацией, разглядывать трофеи».

– Жалко, что не мы его прибрали, да, Василь Егорович? – подобострастно произнес здоровяк. – Теперь вцепится в него этот лис Дервич и хрен отдаст.

– Пусть работают. Нам же меньше геморроя. – У худощавого коротышки, похоже, был нервный тик, правая сторона его лица вдруг дернулась.

«Фашисты пришли, – убедился Антон. – Василь Егорович Матусевич и его холуй Ширенко».

– Добрый день, господин офицер, – вежливо поздоровался Матусевич и скабрезно оскалился, что было ему очень к лицу. – Как вы себя чувствуете? С вами нормально обращаются, нет ли жалоб? Что вы думаете по поводу создавшейся ситуации?

– Думаю, не пойти ли вам на хрен, господа нацисты, – проворчал Антон. – Пока меня не вырвало.

Ширенко возмущенно запыхтел. Босс выразительно покосился на него. Мол, не стоит, тут только игра. Похоже, это был единственный человек из всех, промелькнувших тут ранее, кому доставляло удовольствие стоять возле этой решетки.

– Может, вместе пойдем, Антон Егорович? – как-то ласково спросил Матусевич.

– Нет, мне туда не надо, штандартенфюрер, – ответил капитан и покачал головой.

– А вы сегодня дерзкий и отчаянный, – похвалил Матусевич. – Надо же! – Он удивленно поцокал языком. – В кои-то веки СБУ поймала не какого-то мифического террориста и пособника сепаратистов, а самого настоящего офицера русской армии, тайно пробравшегося в Калачан. О такой удаче эти хлопцы даже мечтать боялись. Вы и вправду собирались устроить беспорядки в городе, господин офицер?

– А также выкорчевать под корень всю фашистскую заразу, – добавил Антон. – Чтобы больше не гадили эти подлецы.

– Василь Егорович, я могу взять у охраны ключи? – обиженно пробасил Ширенко. – Этот парень слишком много говорит.

– Не советовал бы сюда заходить, господин Ширенко, – сказал Антон. – Убью. – Он смотрел в глаза пузатому нацисту без отрыва, не моргая, словно дырку просверливал в черепе.

Тот вдруг начал нервничать. Цепь, которую он крутил вокруг пальца, совалась и ударила по косточке.

Матусевич покосился на своего помощника, досадливо поморщился. Да уж, очень неловкий момент.

Ночь накрыла небольшой украинский город. Установилось безветрие, на черном небе не было ни облачка. Месяц повис, словно обкусанная лампочка.