Вадим Шарапов - Доля ангелов

- Наташа... - очень мягко сказал он. - Тебе нужна машина? Поедем и выберем. А про «хаммер» больше не говори. Пожалуйста.

Наташа все поняла - она, как мы уже знаем, вообще была очень умной девушкой.

Полковник не верил в мистику и сверхъестественное. Он даже не смотрел телевизор, где всякого такого было в избытке - хоть про снежного человека, хоть про инопланетян, захвативших Землю, хоть про полтергейст и привидений. Вот в силу воли он верил. И в то, что лучший способ передачи мыслей на расстоянии, это прицельная стрельба в голову - тоже. Иногда верил в Бога, но это если уж совсем наваливалась хандра и безнадега, а такое в жизни Осенева случалось нечасто.

В тот осенний день утром в кармане пиджака зазвонил телефон. Достав старенькую верную «нокию», Сергей Петрович нажал кнопку вызова.

- Здорово, Петрович! - жизнерадостно проскрипела трубка голосом Стрельца. - Не занят?

- Не шибко, - ответил Осенев, - а что такое?

- Да если не шибко, то свозил бы меня на своем краснознаменном «хаммере» до мебельного, а? Жена шкаф требует... гидра.

- Не вопрос, - пожал плечами Петрович и привычно взял с крючка в прихожей «сигналку» от машины. - Слушай, Стрелец, ты когда уже сам права получишь? Даже твоя гидра и то водить умеет.

- А никогда! - радостно заржал в трубку Стрельцов. - Мне пассажиром кататься очень нравится! К тому же, за рулем пить нельзя, а иногда так хочется.

- Понятно. И чего я спрашиваю...

- Лады. Сейчас подскочу к тебе, - и в трубке запиликали короткие гудки.

Данилыч жил в соседнем доме, поэтому ждать пришлось недолго. Через десять минут они уже проталкивались по забитым автомобилями центральным улицам. Красный «хаммер» вызывал привычное оживление, на которое ни полковник, ни Стрельцов внимания не обращали - давно надоело.

Загрузив шкаф, они уже возвращались домой, когда Осенев вдруг решил срезать путь.

- Пустырь объезжать... - пробормотал он. - Время терять... Все равно никто не ездит. А мы проскочим.

- Э! Э! Петрович! Мы же не на танке! - забеспокоился Стрельцов, запихивая на заднее сиденье какую-то деталь от будущего шкафа.

- Умолкни, - посоветовал ему Сергей Петрович и вырулил на пустырь.

Пустырь, как ему и полагалось по названию, был пуст. Только где-то вдалеке виднелись фигуры нескольких девчонок, по виду - то ли старшеклассниц, то ли студенток. Девчонки шли, болтали о чем-то и никакого внимания на «хаммер» пока не обращали. Петрович, не всматриваясь, начал объезжать их по остаткам асфальтовых дорожек.

Вот тогда оно и случилось.

Сначала полковник почувствовал, как под руками намертво заклинило рулевое колесо. Будто приварили добротным сварным швом - ни туда, ни сюда. Он попытался вдавить педаль тормоза, но и это не получилось, педаль не сдвинулась ни на миллиметр. «Хаммер» продолжал, порыкивая двигателем, неторопливо катиться прямо на девчонок.

- Петрович, ты чего? - заорал Стрелец, но полковник, лоб которого покрылся каплями холодного пота, не услышал. И тут машина повела себя еще страннее. Руль повернулся будто бы сам по себе, «хаммер» описал широкий круг, в центре которого оказались завороженно глядящие на красный внедорожник девушки. Одна из них - рыжая, с волосами, собранными в два хвостика, почему-то показалась Осеневу очень знакомой. «Хаммер» несколько раз подмигнул фарами, а потом, словно утратив интерес, покатил дальше по прямой. Руль под руками ожил, и полковник, выдав длинную матерную фразу, ошеломленно вцепился в него, словно черт в грешную душу, так, что под побелевшими пальцами заскрипела кожаная оплетка. С тормозами тоже оказалось все в порядке.

- Что это было? - протянул сбоку Данилыч. Полковник несколько раз открыл и закрыл рот, но так ничего и не сказал. Впервые он просто не знал, что сказать.

Тот день прошел, и Сергей Петрович уже стал забывать о странном поведении своего автомобиля. Но однажды это случилось еще раз. Только теперь рыжая девушка была одна, шла через тот же пустырь, на котором уже завивала свои петли первая поземка. И снова все то же самое - окаменевший руль в руках, непокорная педаль тормоза и широкий круг. На этот раз полковник затормозил, распахнул дверь и, нашарив смятую пачку сигарет, которая обычно хранилась для друга, закурил, не чувствуя вкуса. Девушка стояла и смотрела на него.

- Как тебя зовут? - спросил он.

- А вы зачем так делаете? - в ответ задала вопрос она, глядя настороженно, хотя без страха.

- Да ладно бы, если я.... - Осенев махнул рукой с зажатым в пальцах окурком. - Только ведь это не я. Это он сам. Понимаешь?