Вадим Шарапов - Доля ангелов

По вискикурне бродит кот Барсик, гроза крыс, которых, впрочем, здесь нет. Ему уже перевалило за двадцать пять лет, но по виду не дашь и пяти. Суеверная старуха Галкина, благодаря самогону избавившаяся от артрита, как-то, перекрестившись, беззлобно сказала:

- Не иначе, девятую жизнь разменял, вот же везучий котяра!

У самого Барсика на этот счет особое мнение, но он предпочитает только мяукать.

За самогоном приезжают из всех краев. Баба Тася, она же главбух вискикурни «Брюс, Уоллес и сыновья», ведет строгий учет каждой бутылке.

Но это, конечно, не считая доли ангела. Которая здесь изрядная.

Однажды ночью, когда наступает недолгое спокойствие (кубы проверены, время следующего обхода еще не настало) человек в кресле-качалке медленно откладывает в сторону дешевый детектив и подносит тонкие пальцы к губам. Он говорит тихо, но его голос слышно в каждом уголке освещенного лампами зала.

- Я чувствую, - говорит он. - Я снова чувствую.

Города бывают разные.

Один, бывает, поманит солнцем и хорошей погодой, но потом, как только ты приехал и осталcя здесь чуть дольше - погоды как ни бывало, и нахмуренный город глядит на вас во все глаза своих заплаканных дождями окон. Другой с первого взгляда тебе говорит без слов: ну, чего встал? Шагай отсюда, не на что здесь смотреть. И щурится в спину узкими грязными улочками. Третий равнодушно примет и даже не заметит, в такой-то людской толчее и свете рекламы. Миллионы через него прошли, еще миллионы пройдут, что ему до одного человека?

Харьков - город солнечный. Ему незачем притворяться.

Особенно летом, да по субботам, когда так хорошо пройтись по Сумской, поглядывая на булыжники мостовой, блестящие под утренними лучами, подмигнуть каменной ящерице с отбитым хвостом, а потом свернуть куда-нибудь на Рымарскую и пойти мимо маленьких магазинчиков в сторону Бурсацкого спуска, где уже деловито разгружают свои коробки завсегдатаи книжного развала. Если не жалеть времени и не бояться перепачкать пальцы черной пылью старых переплетов, то здесь всегда можно отыскать что-нибудь интересное: не книгу, так старую открытку или значок. Или хотя бы услышать - просто постоять в сторонке, прислонившись к забору и терпеливо слушать, как шелестят страницы и переговариваются теплым харьковским говорком их хозяева.

Вот тогда-то, на самом краю развала, там, где Бурсацкий, как ручеек, вытекает из Рымарской и течет вниз, можно увидеть эту женщину. Там еще двухэтажный магазин, который торгует..., впрочем, это не очень интересно.

Женщина всегда сидит на складном походном стуле, у ее ног и на коленях разложены отлично выделанные овечьи шкуры - мягкие и чистые. Только шкуры, ничего больше. Ту, что на коленях, женщина неторопливо вычесывает деревянным гребешком. Торопиться ей и впрямь некуда, день только начинается. Старожилы развала давно привыкли к ней, многие даже здороваются второпях, но улыбчиво, проходя мимо. Она всем отвечает.

Если не смотреть пристально, а только так, искоса, чтоб не спугнуть настроение человека, то увидишь, что женщина еще совсем молода, и лицом неуловимо напоминает хитрую веселую лисичку. Чуть заметные морщинки у серых глаз совершенно ее не старят, волосы цвета медной проволоки собраны в длинный хвост. Длинная юбка, клетчатая рубашка, кожаные сандалии - ничего необычного.

Женщина, улыбаясь краем маленького рта, курит длинную, слегка изогнутую трубочку, и сладкий, кофейный дым «ларсеновского» табака плывет в небо. Вот это, пожалуй, можно было бы посчитать необычным, если бы не Харьков. В Харькове и не такое видали.

Подождите еще минутку, не уходите. Да, вот сейчас. Видите, как женщина время от времени касается своими длинными, тонкими пальцами нагрудного кармана рубашки? Там явно что-то есть. Ключ-сигналка от машины? Скорее всего. Женщина поворачивает голову и смотрит направо. Туда, где (как мы раньше не заметили?) аккуратно припаркован «Хаммер» красного цвета. Не багрового, не с примесью других оттенков. Нет, это чистый, настоящий красный цвет, в лучах утреннего солнца он просто плещется через край. Такие паруса, наверно, увидела когда-то Ассоль и замерла, не в силах оторвать взгляда от парусника, входящего в бухту.

Здесь Ассоли нет, до моря тоже далековато. Но ранние туристы, гуляющие по улочкам Харькова, не могут устоять перед искушением - и, конечно же, фотографируются возле красной машины, пусть не новой, зато блестящей хромом радиаторной решетки. Позируют, как могут, а дети даже пытаются вскарабкаться на подножку. «Хаммер» не против, да и его хозяйка, укрывающая колени белым мехом, тоже не возражает.