Вадим Шарапов - Доля ангелов

- При жизни я почти не курил, товарищи...

- Га-га-га! - раздался жизнерадостный смех из какого-то ряда фигур в белом. - Отличное начало!

На фигуру зашикали, и Кравцов продолжил:

- Понимая всю ответственность перед собравшимися товарищами, я хотел бы перейти к повестке заседания...

Это была его вечность, и никто с ним не спорил.

Когда лесоруб Панкрат Иванов вернулся с Марса, все соседи сбежались и начали приставать с расспросами. Было с чего, не каждый день свой в доску мужик — вот так вот запросто прилетает с другой планеты.

- Ты это, Степаныч, - добродушно прогудел старый приятель, кузнец Николай Огарков, поставив на стол бутылку «Московской Особой», - рассказывай давай, как там чево...

Но лесоруб поначалу только зло отплевывался, да одну за одной тянул «беломорины», затягиваясь так крепко, что кончал папиросу в несколько затяжек. Тогда Огарков сбегал еще за одной и разлил по стаканам. Жена Панкрата, Марья, чуя настроение мужа, нажарила котлет, так что вскоре лесоруб отмяк и вздохнул.

- Эх, екарна шняга, Коля! Что ж это получается!?

Соседи ерзали на табуретках, раскрыв рты, а сын кузнеца, Митька, втихомолку скоблил в прихожей ботинки Панкрата, выбивая из рифленых подошв красные марсианские камешки.

- Ну-ка, цыц! - пугнул его Николай и звякнул своим стаканом об стакан приятеля. - Да что там такое стряслось-то, Степаныч?

И тут Иванова точно прорвало. Размахивая своим опорожненным стаканом он матюгнулся пару раз в душу и апостолов («Тань, а ну-ка, уведи Митьку от греха», - сурово приказал жене кузнец) и сокрушенно пожал плечами.

- Как получилось-то такое? Гляжу я в газетке нашей... ну, «Работа для Вас» которая. Мол, нужны рабочие всех специальностей. На Марс, стало быть. Я, конечно, прикинул - деньги-то сулят немалые! Ну и двинул в контору: пишите, мол. А там сидит такой... - Панкрат снова пустил заковыристыми матюгами, - хмырь городской, отродясь кроме ручки ничего не держал в руках-то. Еле глянул в мою трудовую и говорит: «Пойдет». Ну я и обрадовался, дурак. Посадили нас всех в эту ракету и началось - точно в консервной банке. Летели, летели, я уже света белого не взвидел. Полгода ведь летели, Коля! Потом сказали, что еще две ракеты, которые сразу за нами вылетели, так до Марса и не добрались. Этот... как его... метеорный поток, во! Ни за что мужики пропали, ни за синь-пороху!

Лесоруб закурил еще одну папиросу и продолжил:

- Ладно. Прилетели. Высаживаемся, и сразу на пороге встречает нас такой же хмырь щекастый. Я сначала даже подумал, что обратно на Землю-матушку вернулись - в точности та же морда хитрая. И говорит: добро пожаловать, мол, распределим вас по участкам работ. А потом глянул в мою книжку-то, и аж перекосился. Вы, говорит, как так прибыли? По недосмотру? Какой, ешкина карусель, спрашиваю, недосмотр? Прибыл работать! Тут он берет меня под руку... интеллигент, - лицо Панкрата сморщилось, точно он хлебнул кислого, - и подводит к иллюминатору.

- И что там? - спросил кузнец, хрустя огурцом.

- А нихрена там, Коля, нету! Нихрена, понимаешь? Ни одного пенька чахлого, мать его за ногу и об угол! Я глаза протер, и аж ноги подкосились. Там куда ни глянь, все одно и то же. камни да песок, и небо красное, как наш алкаш цеховой Петряй, после недели запоя! Тычет этот хмырь пальцем в стекло и говорит: «Большой Сырт». Я ему после этого чуть зубы не вышиб. Издеваетесь, говорю. Какой, нахрен, сыр? Где лес у вас тут?

Соседи завороженно слушали, в углу кто-то тихонько, боясь спугнуть рассказчика, чавкал домашней котлетой.

- И так мне, Коля, стало на душе нехорошо... - продолжал Панкрат. - Спрашиваю я этого... а когда-лес-то будет? А он мне: рано, говррит, ты прилетел. Вот лет через сто-двести давай, тут уже будет что рубить. Дальше я уж и не помню.

Марья всхлипнула.

- Не реви! - мрачно погрозил ей лесоруб. - Короче, ахнул я ему по зубам, только сбрякало. Ну а потом как водится - протокол, отделение, штраф. Вот сижу я в кутузке ихней, на Сырте, гляжу в окно на все эти пески безобразные, и хоть волком вой. Потому как думаю про себя: и обратно тебе, Панкрат Степанович, лететь еще полгода, а денег тут не дали ни копья, еще и последние отобрали. Вот те и Марс-Сникерс, чтоб его!

- Ну ничо, брат, - успокаивающе гуднул кузнец, - ничо. Зато теперь умнее будешь, да и на Земле работенки найдется.

- Это точно, - оживился лесоруб, - сейчас вон позвали в Карелию, там-то уж есть что порубить!

Сосед, водопроводчик Мироныч, который в углу шелестел газетой, по старой привычке сворачивая самокрутку, вдруг хмыкнул.