Вадим Шарапов - Доля ангелов

- Глянь-ка, - сказал он, - чо пишут-то, мужики. Набор на Меркурий объявляется, вроде и моя специальность нужна. Сколь там воды, Степаныч, не знаешь?

- Хрен его знает, - пожал плечами Иванов.

- Попробовать что ли, - задумался Мироныч. Потом решительно оторвал угол газеты с объявлением и сунул в карман застиранной фланелевой рубахи, - а попробую!

- Ну, еще по одной! - скомандовал кузнец.

Все выпили. На темном небе за кухонным окном помаргивала красная точка Марса.

Федор Иванович Извеков закончил разговор и рассеянно вертел в пальцах свою «Нокию», разглядывая вечерний бульвар. На лавочку упала чья-то угловатая тень. Подняв глаза, Федор Иванович обнаружил перед собой бомжа.

- Когда позвоните, телефончик не выбрасывайте, - каркнул старый бомж, нависая над главным бухгалтером банка «Гран-Кредит».

- Простите, - растерялся Извеков, - но почему это я должен его выбросить?

- Да на что ж он вам - настолько плебейский? - презрительно спросил бомж, острым взглядом втыкаясь куда-то в переносицу Федору Ивановичу. - Судите сами, сия машинерия уже отжила свое и не токмо для работы, но и на долгую память не пригодна более.

Удивленный витиеватой речью, Извеков пристальней пригляделся к бомжу, и сердце его екнуло, потому что над засаленным воротником длиннополого черного плаща у того блеснул белоснежный воротничок, на пальце с обкусанным ногтем мелькнул тяжелый перстень с рубином, а палка, которой бродяга ковырялся в мусорном баке, оказалась с золотым набалдашником в виде чаши Грааля.

- О, жестокосердный мир! - вздохнул бомж, и ножны его длинного меча, украшенные богатой чеканкой, звякнули об асфальт.

- Вы кто? - шепотом спросил Федор Иванович и зачем-то перекрестился. Бомж глянул на него еще пристальней, так что Извекову показалось, будто из глаз у того исходят лазерные лучи. Он даже почувствовал, как невыносимо зачесался лоб.

Бомж аккуратно поставил под ноги пакет с пустыми бутылками и протянул главбуху руку, которую тот ошеломленно пожал.

- Вижу! - вдруг возвысил он свой надтреснутый голос до трагических интонаций, так что прохожие начали оглядываться. - Вижу, что в подлунном мире не все предались корысти.

- Журнал «Форбс» с вами бы не согласился, - заметил Извеков, успев прийти в себя. - Вы, должно быть, актер?

Про себя он уже решил, что старик - просто выживший из ума трагик местного драмтеатра. Но тут бомж прищурился, и у главного бухгалтера снова похолодело в груди: нет, не прост был старик, совсем не прост.

- Что мне до лицедеев? - пожал могучими плечами старый бродяга и нервно поправил под плащом белую накидку с большим красным крестом. - Я избрал тебя, поскольку лицо твое открыто и...

В эту минуту мимо скамейки прошел милицейский патруль, и бомж переменился, запахнув плащ.

- Короче, братан, - сказал он, - у меня к тебе, в натуре, дело на сто рублей. Или даже на сто талеров. Есть у меня земеля, Жаком кличут, фамилия евойная - де Молэ.

Патруль прошел мимо, не остановившись.

- Как же, - вежливо отозвался Извеков, - Жак де Молэ, известное дело. А вы кто будете?

- А я буду Жоффруа де Шарне, - отозвался бомж, разглядывая бутылки в пакете, - ну, для тебя по-простому, Жоффруа. Вот сыны погибели, опять треснувшую подсунули!

- Так вас что, не сожгли? - Федор Иванович достал пачку «Великого магистра» и закурил, щелкнув зажигалкой в виде фигурки Папы Климента V, которую ему подарили сослуживцы на день рождения. Проводив зажигалку недобрым взглядом, Жоффруа откашлялся.

- Все было не так просто, - назидательно сказал он. - В то смутное время за баррель нефти, конечно, еще не давали таких безумных денег, как сейчас. Но у нас были свои методы, позволившие бежать от алчных лихоимцев. Под покровом ночи мы ускользнули из сырого узилища и направили свои израненные стопы в сторону суровых северных земель.

Он помолчал и зачем-то добавил:

- Типа как автостопом.

Федор Иванович задумался. Что-то в этом бомже было такое... не позволявшее напрямую объявить его сумасшедшим. Опять же, меч. Для театрального реквизита слишком тяжелый.

- Ты не сомневайся, - искоса поглядывая на него, сказал Жоффруа, - в любой командории тебе скажут, что так все и было. Вот только съездим с тобой, заберем сундуки из Ренн-ле-Шато и все, сделаем тебя почетным рыцарем Храма. Вне очереди.

- Сундуки откуда? - переспросил Извеков.

- Тут недалеко, в сторону Бреста на электричке. Ну и пешком придется пройтись малость. Конечно, не всю дорогу, там уж больно груз тяжелый. Одна Чаша чего стоит, надорвешься, пока поднимешь. Говорил я Иосифу Аримафееву - скромнее надо быть, незачем такую лохань через всю Европу с собой тащить. Говорил, ох, говорил...