Виктор Шепило - Ночь на площади искусств

— У меня нет такой краски…

— А у кого есть?

— У Бога. Но он далеко!

Мария словно одеревенела на месте.

— Плохи наши дела, художник, — сказала она вдруг чужим голосом, — Погибели вокруг уйма, а защиты нет. Господи, как мы несчастны. Надо искать краски. Не сдаваться.

— Послушай, я устал. Я запрятал краски. Пришел на карнавал и хочу дурачиться. Хочу быть глупым! Хочу визжать, как свинья! Я могу быть замечательной свиньей!

Художник не выдержал, побежал. Мария за ним.

На площади в это время устроили розовый фейерверк. В небе с поросячьим визгом торжествовала плоть.

— Немедленно заколите булавками! — повторил майор Ризенкампф, сжимая прореху в шторах.

— Сейчас! — согласилась Клара, — Мне всего лишь хотелось, чтобы господин Ткаллер посмотрел на веселящуюся толпу. Жизнь — это карнавал, а не заупокойная месса.

— Внешне — карнавал, а по сути — заупокойная месса, — отозвался Ткаллер, — Не так ли, господин Траурный марш?

— Полтора века я наблюдаю за жизнью и смертью. Должен сказать, с пристрастием наблюдаю. Не смерть убивает человека, а злость, которая в нем. За полтора века жизнь стала комфортабельнее: электричество, автомобили, поезда, лекарства… Но человек — прозрел ли он духовно, стал ли чище? Сколько великих умов и пророков пытались направить человечество на путь истинный? Совершенствуйся, единая душа мира! Но дела плохи — будто бы и не было великой музыки Моцарта, Бетховена, Шопена и Рахманинова; книг Руссо и Достоевского, будто не создавали страшных и прекрасных полотен Гойя, Босх, Рерих и Сальвадор Дали… Спиноза, Шопенгауэр, Соловьев — неужели все было напрасно?

— Увы, коллега, — развел руками Свадебный марш, — С грустью наблюдаю, что и браки не долгосрочны. А где же возлюбить ближнего, как не в браке? Даже если допустить, что сущность жизни — борьба, то почему же она ведется без внутреннего благородства? Прийти к гармонии можно только путем взаимных уступок, понимания и примирения. Главное, чего не хватает — великодушия!

— О каком великодушии вы говорите? — не выдержал Ризенкампф, — Люди как были мерзавцами, так мерзавцами и остались. Просто теперь им помогает созданная ими техника.

— Великодушие! Великодушие! — встал Свадебный марш, — И мы вам сейчас это докажем! Мы вышли из своих обложек не ради популярности, которую имели всегда и на которую, увы, не обращали внимания. Мы готовы уступить другим музыкальным произведениям. Мы не хотим стращать ваших слушателей… Но что, как не смерть, может напомнить человеку о том, зачем он живет?

— Довольно споров, — устало подвел черту Траурный, — Если есть другие музыкальные произведения, которые могут нам помочь, не вводя слушателей в панический ужас, я готов на уступки. Благодарю вас за доброе партнерство.

Свадебный марш с легким поклоном обратился к Кларе:

— Нам бы, как истинным джентльменам, хотелось бы уступить пальму первенства произведениям женского рода: не концерту, маршу или гавоту, а сонате, симфонии, оратории.

— Очень мило с вашей стороны, — согласилась польщенная Клара.

Посыпались предложения. От органной музыки пришлось отказаться сразу: орган еще не был реставрирован.

Предлагались «Фантастическая симфония» Берлиоза, увертюра «Освящение дома» Бетховена, специально созданная для праздничного представления, оратории Генделя и симфонии Моцарта. Против Моцарта неожиданно выступил майор — все моцартовские симфонии напоминали ему дорогой ковер с однообразным орнаментом. Были среди выдвинутых произведений то не слишком часто исполняемые, то отнюдь не выдающиеся, то чересчур камерные, то громоздкие и трудные для исполнения — оговорок и отговорок нашлось более чем достаточно.

— Есть одно произведение, которое может заменить и меня, и коллегу, — пошептавшись со Свадебным, сказал Траурный, — Исполнение его уместно и при том, и при другом ритуале. Не делайте вид, что не знаете, — это Девятая симфония Бетховена для оркестра, четырех солистов и хора. Ре минор.

— Попадание абсолютное, — после сосредоточенного раздумья сказал Ткаллер, — Правда, она сложна для исполнения. Нужен большой оркестр, великолепный хор. Но сейчас в городе много замечательных артистов — они как раз и смогут себя показать. Вот только нужно оставить Девятую для второго отделения. В первом нужно что-то менее монументальное и не слишком сложное.

Свадебный марш, преодолевая некоторую неловкость, произнес: