Рэмси Монтгомери - Каньон разбойников

Эбнер поворачивается к тебе.

— А ты что думаешь?

Если ты выбираешь дорогу на Лос-Анджелес, иди на страницу 100. *

Если предпочитаешь дорогу на Сан-Франциско, открой страницу 76. *

Ты ищешь способ пробраться в гостиницу, минуя швейцара. Обходишь здание сзади. Вот удача! У задней стены растет высокое дерево. Ты карабкаешься по стволу, заглядывая в окна. Все комнаты на первых трех этажах пустые, и ты начинаешь беспокоиться. Гостиница восьмиэтажная, а дерево достает только до пятого этажа.

Страхи рассеиваются, когда ты добираешься до четвертого этажа и, заглянув в окно, видишь Нортмонда. Кроме него, в комнате никого нет. Он привязан к стулу у кровати, во рту у него кляп. Ты осторожно подползаешь по самой толстой ветке к окну. Какая досада, оно заперто!

Ты вытаскиваешь из-за пояса свой новый нож и пытаешься справиться с запором. Нортмонд следит за тобой с надеждой в глазах. Наконец окно открыто, ты проскальзываешь в комнату и быстро освобождаешь Нортмонда.

— Как ты тут оказался? — выпаливает он, избавившись от кляпа.

— Некогда объяснять. Бежим.

Открой страницу 73. *

Ты бежишь со всех ног, надеясь остановить замеченного тобой человека, прежде чем он поднимет тревогу. Из тумана выступает большой дом. Приблизившись, ты слышишь громкий звон колокола.

— Эбнер, быстрее в кусты.

Но Эбнера нигде не видно. Ты ждешь, затаив дыхание.

Из дома слышится голос:

— Кто-то только что прыгнул в кусты, вон там!

Ты не успеваешь шевельнуться, как тебя окружают трое мужчин с ружьями.

— Пойдешь с нами, — приказывает один, ткнув дулом тебе в живот.

Внезапно из лесу высыпают полицейские и приказывают этим людям бросить оружие.

— Вам не убежать, все пути перекрыты. Ведите нас к Бульдогу Кэссиди, — говоришь ты.

— Вы опоздали, — смеется один из бандитов. — Можете сами убедиться.

Ты заходишь в дом. Он пуст. Тот человек не соврал — Бульдог действительно улизнул. Однако, заглянув в спальню, ты видишь, что в углу сидит Нортмонд, руки и ноги у него связаны, во рту кляп. Вы несказанно рады друг другу. На обратном пути Нортмонд описывает свое ужасное приключение. Он ждет не дождется, когда вернется в школу — Диким Западом он сыт по горло.

— Выстрелы стихли, — говорит Нортмонд. — Наверное, они вернулись за лошадями. Какое-то время у нас есть.

— Хорошо, — слабым голосом отвечаешь ты. — Едем в салун «Сингалонг». Там нас ждет Эбнер. Он считал, что слишком опасно… — У тебя пресекается голос.

Стук копыт и мерный бег лошади укачивают тебя; как в тумане ты ощущаешь, что руки Нортмонда не дают тебе упасть. Ты еще думаешь о том, как вам спастись, но это заботит тебя все меньше и меньше. Ты считаешь, что теперь обо всем должен думать Нортмонд. Голова твоя падает, а душа устремляется куда-то — чтобы никогда больше не вернуться в этот мир.

— Эбнер, нам никогда не догнать этот пароход. Давайте поплывем на барже.

— Ладно, — говорит Эбнер.

Он бы никогда на такое не согласился, но ты понимаешь, что он устал от верховой езды не меньше тебя.

Баржа движется еле-еле, и удобств на ней гораздо меньше, чем на том пароходе, которым вы плыли из Нового Орлеана в Сент-Луис, но все-таки это куда лучше, чем трястись в седле. Через четыре дня вы будете в Бисмарке, штат Северная Дакота. Почти тогда же, когда туда прибудет и Нортмонд, ведь его пароход останавливается в каждом городишке.

— Как вы думаете, что они собираются делать? — спрашиваешь ты Эбнера.

— Голову даю на отсечение, раз уж человек забрался так далеко вверх по реке, единственное, что ему остается, — это ехать верхом на Запад к побережью Тихого океана, если только он не думает вернуться обратно на Восток.

Бисмарк — шумный речной порт. Ваша баржа причаливает позади парохода, собирающегося отплыть с грузом вниз по реке.

Открой страницу 70. *

— Не будем останавливаться до захода солнца, а вечером сделаем привал, — говорит Эбнер, пуская лошадь в галоп.

В сумерках, отмахав Бог знает сколько километров, вы разбиваете лагерь на берегу чистой прохладной речушки. Проглатываете обед, приготовленный на скорую руку, и уже через минуту засыпаете мертвым сном, завернувшись в одеяла.