Иван Охлобыстин - Песни созвездия Гончих Псов (сборник)

– Жалко! Я ведь недавно ее вспоминал! – действительно огорчился Петр Николаевич. – Надо Лукьянова с его метеоритом искать. Я обещал.

– Да, и вот еще… – сказала Наташа. – Шарик нестабилен. Он капусту досуха выдавил. Надо с ним что-то делать!

– Согласен! – поддержал возлюбленную физик и предложил: – Может, к Гаврилычу на обратном пути завернем? Про Шарика расскажем, про папу?

– Почему бы и нет?! – с готовностью поддержала его Наташа. – Мне там по женским делам надо кое-что спросить.

– Знаешь, – глядя в укутанное рыхлыми облаками небо, мечтательно произнес Петр Николаевич, – после всего, что я узнал о папе, мне стало казаться, что он все время откуда-то из космоса следит за мной.

– И ночью будет следить? – обеспокоилась Наташа, также любуясь грозовыми тучами над головой.

– Ты что?! – укорил ее физик. – Он приличный человек!

И тут с неба хлынул теплый ливень, мгновенно вымочив одежду влюбленных до нитки.

– Нужно было папу слушать и купить дождевики! – улыбнулся Петр Николаевич, подставляя лицо каплям дождя.

Электричка, везущая их обратно, буквально вспарывала стену плотного ливня.

– Где Гаврилыча будем искать? – прислонившись лбом к стеклу вагона и любуясь видами стихии, спросила Наташа.

– У него кузнец пресс-секретарь, – сообщил Петр Алексеевич.

С кузнецом они когда-то учились в одном классе, тогда его звали просто Валька Кулак. Порой и юному физику доставалось от драчливого одноклассника, хотя, если честно признать, всегда по делу. То он ему на куртку плюнул, то чуть под трамвай не попал, когда их всем классом в Оружейную палату возили. Кстати, с тех пор Валька и почувствовал тягу к кузнечному делу. Фантастическое совершенство фигурной ковки нижегородских кузнецов вскружило ему голову. Теперь же весь город был украшен работами Валентина Пророкова. Глаз приезжего невольно останавливался на ажурных заборах Ботанического сада, на стремительном всплеске алюминия в виде памятника героям-металлургам на площади у мэрии, на кисейных виньетках кладбищенских оград и, конечно, на обвитом бронзовыми персонажами сказок Александра Грина фасаде городской библиотеки.

Мастерская Пророкова располагалась неподалеку от железнодорожной платформы, а сам он предпочитал творить ночами, так что Петр Николаевич очень надеялся застать Валю на работе. Никто в городе, кроме него, не мог точно сказать, где находится Гаврилыч.

О самом же Гаврилыче в народе ходили легенды. Внешне этот непостижимый человек очень напоминал подслеповатого, сутулого профессора из старого фильма про щекастого принца и его полногрудую куклу. Чем он занимался, сказать не мог никто. Городские бандиты считали его вором в законе и ходили к нему мириться друг с другом; органы не сомневались, что он – прототип одного всесоюзно известного киноперсонажа на генеральской пенсии, и каждый год дарили ему на день рождения кортик; медики, включая Рамиля Азымовича, обращались к Гаврилычу за консультацией в особо сложных случаях; мужья приходили жаловаться на сварливых, нечистоплотных жен, жены – на блудливых и ленивых мужей. Так или иначе, все пиковые вопросы в городе приходилось решать ему. Правда, как удалось понять Петру Николаевичу, Гаврилыч тяготился этой общественной нагрузкой, и поэтому наиболее уважаемые персоны города приложили все усилия, чтобы оградить Гаврилыча от незначительных интересов и гарантировать ему законное свободное пространство для личной жизни.

Когда Петр Николаевич еще трудился в Научно-исследовательском институте, он несколько раз становился свидетелем похода всего ученого совета во главе с генералом к Гаврилычу. Это случилось как раз после трагического инцидента с исчезновением десантников в телепортале. По бытовавшим в институте слухам, Гаврилыч ходил за ребятами на «ту сторону», но вернулся ни с чем. Не нашел.

Кузнец действительно еще трудился. На днях поступил губернаторский заказ на шесть трехметровых крестов, которые напуганный последней пьянкой губернатор в целях покаяния намеревался поставить при въезде в область на всех главных магистралях.

– Здравствуй, Петя! – радушно поприветствовал он одноклассника. – Чай будешь?

– Только чай и могу! – в ответ улыбнулся Петр Николаевич и представил Наташу: – Знакомьтесь: моя невеста Наташа, мой друг Валентин.

– Очень приятно! – обтер об холщовый передник руки кузнец. – Проходите!

По выложенной серой плиткой дорожке они обошли дом и сели за длинным столом на веранде. Валентин подключил самовар к сети и расставил перед гостями чашки.