Иван Охлобыстин - Песни созвездия Гончих Псов (сборник)

– Может быть, мне стоило ее убить самому?! – мучительно думал он. – Хоть было бы, за что страдать, в чем каяться!

Впрочем, физик совсем не хотел делиться этими постыдными воспоминаниями со своей спутницей. Просто боялся разочаровать в себе. А разочаровываться было чем. Он родился в месяц учредительного съезда ВООПиК в 1966-м. Вступил в организацию уже в институте из национал-патриотических соображений, к лютому недовольству своего лучшего друга-еврея, отчего-то считавшего ВООПиК фашистской организацией. И сколько доводов не приводил Петр Николаевич, включая еврейское происхождение заместителя председателя организации, его друг продолжал негодовать и как сглазил: на последнем курсе Петра Николаевича задержали в электричке с револьвером в кармане. Тогда ему на помощь пришли тихие офицеры-физики из Министерства обороны, которые к школьнику Пете приглядывались еще со времен его победы на областной математической олимпиаде.

Под свою ответственность офицеры забрали юного бунтаря в армейскую юрисдикцию, положили приличную стипендию, заставили закончить аспирантуру и направили по прежнему месту жительства, в «почтовый ящик» – закрытый Научно-исследовательский институт, занимающийся проблемами отечественной оборонной промышленности. Жизнь изменилась. И он изменился, хотя его, как он считал, точил яд предательства идей, казалось бы, давно пережитых.

В день, когда его задержали, он ехал электричкой в Москву, чтобы совершить убийство секретаря ЦК КПСС Михаила Суслова – «серого кардинала» Кремля. Приговор Суслову был вынесен им самим на дне собственного рождения. Серый кардинал стимулировал искусственный дефицит и саботировал развитие частного бизнеса.

Как друзья ни уговаривали Петю, он убежал поздно вечером босиком, в одних брюках, что показалось, с учетом зажатого в руках револьвера, крайне подозрительным кондуктору, вызвавшей наряд.

Револьвер когда-то ему вручила мама в память о сгинувшем отце, и револьвер отдавать юноша решительно не собирался. Завязавшаяся перестрелка мигом отрезвила его, и Петр выпрыгнул из поезда на ходу. Арестовали его уже утром, дома. Здание окружили солдаты с автоматами, и белокурый моложавый подполковник доходчиво, короткими тезисами изложил ему предложение Министерства обороны.

Петр Николаевич и Наташа прошли по еле заметной тропинке насквозь поле, потом густой перелесок, за ним еще одно поле, спустились к речке и долго шли вдоль берега, пока не наткнулись на ржавый мост. Перешли на другую сторону, поднялись к сосновому бору, сквозь который прямая, как стрела, лежала заросшая дорога.

Наташа стала замечать проглядывающие сквозь сосны руины зданий.

– Когда-то здесь был пионерский лагерь, – объяснил Петр Николаевич. – Первый раз мама привезла сюда в пятом классе, потом, лет через десять, я приехал сюда уже пионервожатым и ездил, пока лагерь не закрыли.

– Трудно было с детишками управляться? – заинтересовалась Наташа.

– Что вы?! Деток главное – увлечь, – махнул рукой физик. – У нас на крыше спортзала зеркальный телескоп стоял. Под заказ шефы-ракетчики собирали. Самая важная деталь – зеркальный тубус из списанной ракеты стратегического назначения. По очереди из каждого отряда каждый пионер каждую ночь дежурил. Начиная с самых маленьких.

– И девочки?

– Девочки самые глазастые были! Одна видела вспышку сверхновой. Ну, как она утверждала. А пионеры никогда не врали!

– Не боялись же! – поразилась женщина. – Всю ночь все-таки!

– Раньше ничего никто не боялся, – уверил ее Петр Николаевич, но потом добавил: – Сейчас боятся. Даже грибники сюда не заходят. За болотом на стадионе медведица живет.

– Как медведица?! – испугалась Наташа. – Она нас не съест?

– Здесь нет, – улыбнулся спутник, – на эту часть территории медведица не заходит. У нее вон там, у котельной, – и он показал на развалины слева, – медвежонка током убило.

– Бедная! – огорчилась Наташа. – У всех все не так!

– Согласен! Мир рушится! – поддержал ее физик и потянул за руку к высокому, относительно сохранившемуся зданию. – Пойдемте туда! Там радиорубка.

– Как вы все хорошо здесь изучили, Петр Николаевич! Все помните! – заметила его спутница.

– Просто я обычно весь июль здесь провожу, – объяснил он. – В километре садовое товарищество «Альтаир». Иногда там подрабатываю чернорабочим. Дрова гружу. Водные сливы чищу.

Путешественники добрались сквозь заросли до нужного здания, поднялись по остаткам лестницы на второй этаж и завернули в одно из помещений. Комната была завалена кучей какого-то ржавого лома. Физик ловко пробрался к ржавому шкафу, прикрепленному к стене у окна, засунул в него руку и чем-то звонко щелкнул внутри.