Евгений Фоменко - АртХаос. Повесть и рассказы

Придется обождать, не особо мозоля глаза окружающим. Тем более что цель своего визита я уже давно заметил. Да и сложно было бы не заметить этого напыщенного дятла. Вон он – в узких джинсах и в бабском шейном платке стоит в компании нескольких девочек-хипстеров.

Знакомьтесь! Тоша Бордо собственной персоной. Он же, насколько мне известно, Анатолий Бойко, большой любитель порассуждать на тему, что современное общество, в силу своей ограниченности, не способно оценить всю многогранность его таланта.

О чем он сейчас говорил мне не было слышно, но по жеманной жестикуляции и сахарной мимике можно было догадаться, что о своем новом шедевре. Да уж, точно «шедевр» – унитаз с установленной на месте бачка огромной мясорубкой, сквозь решетку которой над очком свисали презервативы. Хотелось бы верить, что они еще не использовались по назначению. Хотя кто этих художников знает?

Желание прогуляться по закоулкам здания появилось само собой, мой желудок при виде всего этого непроизвольно подавал сигналы, что тоже готов создать инсталляцию прямо тут на полу.

Блуждание по бесчисленным коридорам и бывшим цехам заняло минут сорок. За это время я успел насмотреться и на современное искусство, и на людей, в той или иной степени причастных к нему. Порой попадались весьма любопытные персонажи.

Народ потихоньку прибывал.

В одном из закутков я наткнулся на колоритную парочку. Он – широкоплечий лысый «бычок» в дорогом костюме. Она – ярко, но безвкусно разодетая девочка, удивленно хлопающая ресницами. У меня сразу же сложился образ провинциалки, которая всеми силами стремится зацепиться в столице. Я, конечно, понимаю, что внешность бывает обманчивой, но это явно был не тот случай. Эти двое точно не понимали, что конкретно тут делают. Но их тяга к высокому и светлому определенно похвальна, хотя, как по мне, они для этого выбрали не совсем то место.

Парочка стояла напротив огромного полотна, подсвеченного красноватым светом дежурной лампы. То, что было нарисовано на холсте, мне больше всего напомнило цветную схему из резисторов и транзисторов.

Недолго думая, я достал маркер из внутреннего кармана и, аккуратно протиснувшись между «бычком» и его дамой, подошел к картине. Тут не хватало последнего штришка, который бы стал венцом композиции.

В самом низу холста я быстро вывел то самое сакраментальное короткое слово, которое своей емкостью и наличием буквы «Й» подтверждает нашу национальную идентичность.

– Э! Ты что творишь? – лысый положил свою тяжелую лапу мне на плечо.

К такому повороту событий я был готов.

Резко развернувшись, я удивленно уставился на «бычка». Моя придурковатая улыбка действовала обезоруживающе.

– Молодые люди, это же селфи-арт-пати! – в этот момент меня аж самого передернуло от елейности собственного голоса.

– Чего за пати? – мужик явно был сбит с толку. Девчонка захлопала ресницами еще быстрей.

– Селфи-арт-пати, – я повторил только что придуманное слово, – сейчас я вам все объясню.

С заговорщицким видом я выглянул в коридор, словно хотел сообщить что-то по-настоящему важное.

– Понимаете, – я перешел на громкий шепот, – это не совсем обычная выставка. Посмотрите вокруг, что вы видите?

Не дожидаясь ответа, я продолжил:

– Все, что нас окружает – это творческое пространство, а художники, творения которых мы видим сегодня, всего лишь задают определенный вектор. Понимаете?

И опять я не стал дожидаться ответа:

– Каждый из нас может как угодно дополнить эту картину, добавить в нее то, что посчитает нужным.

– А художник не обидится? – с недоверием спросил лысый.

– Ну что вы! – я вскинул руки. – Вовсе нет, как раз наоборот. Он будет только счастлив от того, что кто-то ему помогает. Вы же сами видите, что в этом произведении есть недосказанность, автор специально ее оставил.

– И что, нам тоже можно?

Я снова потянулся в карман за маркером.

– Конечно же, раз вы сюда попали, то не только имеете право это делать, но и обязаны, – я протянул маркер.

В этот момент я чувствовал себя по меньшей мере Мефистофелем, который предлагает Фаусту продать почку.

Девушка, до этого казавшаяся слегка заторможенной, с удивительным проворством схватила маркер.

– Володенька, а можно я первая? Можно? – защебетала она, глядя на своего спутника.

Я не стал смотреть на подробности зарождения нового творческого тандема и молча покинул место действия. Пусть теперь сами творят. Или вытворяют. Роль духовного наставника я отыграл – 6.0, 6.0, 6.0, 6.0 и 5.9. Последняя оценка для разнообразия.