Сергей Герман - Стукач

Термин «национальность» – это гениальное изобретение советской власти. Сталин ввел его вместе с паспортной системой в 1932 году.

Это внесло достаточно большую путаницу, потому что поначалу каждый мог записаться кем угодно. Отец моей знакомой, Фриды Коврига вернувшись в те годы из служебной командировки в Германию и будучи в полном восторге от немецкой техники записал родившуюся дочь немкой, а командарм маршал Василий Блюхер себя – русским.

Интересна судьба потомка поволжских колонистов по фамилии Юнгманн. Он был известным музыкантом, играл на флейте и писал музыку на слова немецких поэтов. Но мало кто знает о том, что при получении самого первого паспорта в 16 лет паспортистка допустила ошибку и в графе национальность, вместо «немец» написала – «ненец». Всего лишь одна буква кардинально изменила всю его судьбу.

Его как представителя малочисленных народов Севера не призвали на фронт. Не отправили также на лесоповал в составе трудармейских колонн. Он не был под спецкомендатурой и тихо прожил все 40-е и 50-е годы, не уставая благодарить господа Бога за то, что послал ему ту самую невнимательную паспортистку.

Это случай скорее из разряда курьёзов, но как говорил Остап Бендер, судьба играет человеком, а человек играет на трубе.

Говорят, что некоторые записывали себя даже индейцами.

До революции русские цари классифицировали своих подданных по вероисповеданию. Пришедшие к власти большевики – по социальному происхождению. Но всех переплюнул товарищ Сталин. Он ввел классификацию «по народам», и делал это с совершенно очевидной репрессивной целью.

Без ярлыка «национальность» были бы невозможны репрессии против целых народов, которые он готовил и проводил с начала тридцатых годов. Сильно облегчалась также кадровая политика в «нерусских» республиках СССР. Это изобретение Сталина оказалось чрезвычайно живучим. Оно пережило и самого Сталина, и его режим, и Советский Союз. Для многих поколений советских людей принадлежность к народу и генетическое происхождение стали судьбой и определили их дальнейшую жизнь.

Деление народов по этническому принципу «на сорта» повлекло за собой бытовой шовинизм, недоверие по национальному признаку, негласные ограничения и запрет на ряд профессий.

Советским немцам было запрещено поступать в ряд институтов и военные училища. До 1956 года существовал запрет призывать немцев на службу в армию и прочее.

Моему отцу в 1949 году учительница запретила ходить в школу. Сказала, что для немцев у неё в школе мест нет.

Советским немцам была уготована участь – трактористов, доярок, комбайнёров, свинарок. Максимум на что мог расчитывать человек с такой национальностью это на должность председателя колхоза в немецком селе.

Благодаря политике советской власти и усердным мероприятиям сверхбдительного аппарата НКВД-МГБ-КГБ все это неизбежно должно было привести к абсолютной ассимиляции российских немцев.

Одна её часть растворилась бы в смешанных браках, взяв себе русские, украинские, белорусские и другие «правильные» фамилии супругов, другая, без языковой и культурной подпитки неизбежно ассимилировалась, забыв историю своего народа.

Те, кто уцелели, наученные горьким опытом репрессий, предпочли стать русскими по умолчанию.

Я родился в такой же простой семье депортированных поволжских немцев.

Моя малая родина тех лет, это деревянные бараки выбеленные известью и частные бревенчатые строения, похожие на крестьянские избы. Немощёные и не асфальтированные улицы, весной и осенью утопающие в грязи, а зимой засыпанные снегом.

Это был самый заурядный и обычный сибирский посёлок, как все небольшие районные центры, скучноватый и сонный. О каждом жителе здесь было известно всё, как в махновской контразведке Лёвы Задова. Кто сколько и что пьёт, кто гуляет от жены или от мужа и кто сколько зарабатывает.

Все мужчины делились на две категории: те, что постарше- воевали, те, что помоложе- сидели. Некоторые успевали и то, и другое.

Там жили потомки раскулаченных и высланных мужиков, а также те, кто освобождался из многочисленных близлежащих лагерей.

Бывшие враги народа, побывшие в плену фронтовики, власовцы и самые обыкновенные уголовники. Сосланные немцы и финны, бандеровцы, казаки и крымские татары. Все, кто привык с детства отчаянно бороться за своё существование.

Часть населения посёлка уже отсидела, другая часть готовилась сесть и потому, в самом большом авторитете были личности, конфликтующие с законом.