Джерри Еленко - 17 признаний

– Я принесла тебе еды. Помнишь, я всегда варила веганское дерьмо, безвкусные каши, пропаренные репы, кислые овощи, рагу, похожее на блевотину? Но сегодня я сделала исключение в виде этого, – я приподняла сковороду так, чтобы обе красавицы-сосиски подкатились к бортику, а масло капнуло на одеяло возле Пашкиной ноги. – Разрежу на кусочки или проглотишь целиком?

Его глаза, они будто вместо рта выделяли обильную слюну. Он наблюдал за блеском соевой кожицы. Он с жадностью смотрел на аппетитные дырочки, из которых сочился светло-жёлтый плавленый сыр.

– Я сниму первую пробу, – и, получив привычное молчание в ответ, беру одну сосиску двумя пальцами и надкусываю. Сок прыснул Пашке на грудь, оставив на голубой майке мелкие жирные капельки.

Пашка старался перевести взгляд с меня на окно, но, когда он это делал, я брала сковородку и шла к окну. Когда переводил на дверь, я направлялась к ней.

Потом Пашка закрыл глаза. Попытка сыграть потерявшего интерес мальчика прошла крайне неудачно.

Я стала громко откусывать сосиску со обеих сторон, причмокивая и издавая звук: Мням-мням-мням!

Подсев поближе, я сказала, что как только доем, сразу освобожу ему рот, чтобы накормить как следует. Запах жареного соблазнял Пашку. Он выбрал тактику «терпение» и больше не отворачивался.

Я поцеловала его в нос маслянистыми, горячими губами. Я решила взять вторую сосиску, но поскольку всегда умела тормозить свои хотения, сразу включила мысль, что могу не есть по четыре дня, и убрала измазанную в жире и пахнущую соей и маслом руку ловким рывком.

– Хорошо, когда тело испытывает чувство голода, – проповедую я. – Тебе всё равно, что ты ел с утра. Тебе всё равно, что ешь на ужин. Это тренируется, оттачивается. Заглушается инстинкт хотения. Вечером, когда особенно голоден, приучи себя есть меньше, чтобы лечь с пустым желудком, – Пашка слушает и сглатывает слюну, перемещая взгляд с меня на перекатывающуюся в сковородке сосиску. – Тогда завтрак станет невероятно желанным.

– Надо учитывать важный фактор. И этот фактор – утро. Ты можешь проснуться очень рано от убийственного чувства голода. Не очень-то здорово подниматься в пять и целый день шататься сонной мухой. Ты просто учишься терпеть. Терпеть, как раб терпит побои своего господина. Терпишь – срываешься. Терпишь – и срываешься уже не так часто. В итоге ты терпишь окончательно.

Пашка нервно переводит взгляд на сковородку. Казалось, он больше не сможет выдерживать. Но я чувствую каждое его состояние. И если будет предел, это станет заметно. Мой намётанный глаз всегда ловит подобные мелочи.

– Хы-ы-ы-ы-ы, – кивает он жалобно.

Голова его стала такой маленькой, словно детский кулачок, а шея исхудала так, что от малейшего напряжения вены выступали как натянутые тросы.

– Нет, миленький, нужно перейти барьер, – нежным, заботливым голоском убеждаю я. – Терпение преодолевает голод, – пытаюсь говорить всё, чтобы склонить его на свою сторону. – Думай о рвоте, о протухших яйцах, о гнилой рыбе.

Пашка стал сильно вертеть головой в обе стороны: влево-вправо- влево-вправо-влево-вправо.

– Думай о свернувшемся молоке, о плесени на сале. Только подумай, как отвратительна бывает еда, – меня несёт, и я теряю тормоза. – Думай о пенках в манной каше, о комочках. Представляй, что в каждом комочке под покровом манки спрятано тухлое яйцо. Представь лужу рвоты. Почувствуй, как она пахнет. Слушай запахи. Ощущай их вкус. Представь, как рвота растекается по твоим рукам и ногам. Представь вкус желчи. Проглоти эту желчь!

Его дыхание постепенно замедлялось, а волнение уходило с лица.

– Как давно у тебя урчал желудок? – я прикладываю ладонь к его забрызганной жиром майке.

Пашка закатил глаза и поднял брови. С видом человека, пытающегося покопаться в памяти, он спокойно промямлил:

– М-м-м-м-мум-м-мам.

Я переспрашиваю:

– Утром?

В ответ получаю сумасшедшей скорости кивания и знаки согласия. Я говорю ему, что осталось совсем немножко, и глажу волосы, которые успели сильно засалиться.

– Техники, как правило, никакой нет. Всё напрямую зависит от нашего организма. От его характера и поведения. Способен ли ты вынести голод – решает твой мозг. Знай только, что мозг умеет и любит перестраиваться на любой лад, лишь бы шевелиться и работать. Для того он нам и даётся.

Пашка слушал меня внимательно.

– Чтобы было легче в бою, сперва надо привыкнуть. Позже ты сумеешь неделями обходиться без мяса, сладкого, мучного, солёного, круп, овощей, фруктов. В твоём рационе будут фигурировать лишь жидкости. Они низкокалорийные и легко усваиваются. Это может быть всё – от кока-колы до пива. Запомни, всё, о чём твердит Минздрав – бред. Он наш самый злейший враг. Люди придумали себе страхи с целью угодить другим. Всё, что ты знаешь о своём организме, равняется нулю. Ты совершенно ничего о нём не знаешь. Как и все мы. Он может внезапно выдать любую херню – от лёгкого недомогания до оторвавшегося тромба. Ты должен выдрессировать организм.