Олег Павлов - Любовь в Контакте

– Скажите, что побудило Вас к совершению данного взрыва? – она не называла это терактом. Мне стало приятно.

– Помутнение рассудка. Тогда я решил, что «ВКонтакте» – это средство, которое может быть, как созидательным так и разрушительным. В моей голове осела четкая мысль, что вреда от этого больше чем пользы. Вы можете поднять некоторые исследования психических способностей современных детей и детей советского союза, или даже постсоветского поколения – моих ровесников. Нынешние дети не могут провести наедине с самими собой и восьми часов подряд без гаджетов и панических атак. Не так давно Екатерина Мурашова провела эксперимент на 68 подростках, которые должны были провести всего лишь 8 часов наедине с собой. Справились только трое, – кончено я с моим адвокатом Гейлом готовился к подобным беседам. Он давал мне кое-какую информацию, которую я запоминал. Затем мое актерское образование помогало преподнести все красиво и съедобно для публики. Мне нужна была поддержка народа.

– Вы ведь разрушили огромное достояние Санкт-Петербурга, могли погибнуть люди!

– Таймер был заведен на 21:05, ровно тогда, когда все покинут здание и там никого не будет. Я не хотел жертв. А разрушенное здание – не важнее разрушенных жизней. Пусть и не во всем я прав – Дуров может создавать те проекты, которые считает нужными, если они не противоречат закону, но помимо закона есть то, что нигде не прописано – мораль. «ВКонтакте» она давно потеряна. Теперь туда любой может загрузить порно или пиратскую копию фильма, что повлечет убытки правообладателя, фотографии, отправленные в сеть никем не проверяются. Нет никакого контроля. Он ее создал, но управляла ОНА им, а не он ей, а вместе с ним жертвами становилось целое поколение неподготовленной к информационной войне молодежи. Которым необходимо будет возрождать страну, воспитывать детей и строить защиту государства. Что они смогут, если враг отнимет у них гаджеты на 8 часов?

– Интересные у вас суждения! По-Вашему – так вы абсолютно не виновны и все, что произошло – во благо. А как же вот эта женщина? – предполагаю, что на экранах показали фото, а она комментировала, – Женщина, которая просто проходила мимо того места и получила множественные переломы? Что вы ей можете сказать?

– Я разве отрицал свою вину?

В ответ она изумленно посмотрела на меня, вспоминая детально весь наш диалог. Я-то его помнил очень хорошо. И продолжил, дабы не ставить в окончательный тупик всю их попсовую программку, которая на сегодня была моим единственным шансом завоевать общественность и хоть что-то изменить в этой ситуации:

– Мне не приятно, что по моей вине она получила тяжкие телесные повреждения, это конечно же нарушение уголовного кодекса, но я прошу не обвинять меня в терроризме и не привязывать мою попытку улучшить общество к способу убить невинных. Я не рассчитывал на травмирование и уж тем более, на чью-то гибель.

У корреспондента – у этой девушки был наушник, который транслировал, что творится в зале, я отдаленно услышал волну возмущений и не мог понять – положительных или отрицательных. Я ждал следующего вопроса. Но он не прозвучал.

В ее глазах я прочитал – неужели ты по-другому не мог высказать свою мысль? А она, наверняка увидела в моих, что в ответ я скажу: «Например? Как? Ты сама не знаешь, что все идет не в то русло? Что общество вымирает? Или твой Малахов не понимает?» Они все прекрасно понимали – журналисты имеют хорошее образование и умеют разбираться в людях. По ней было видно – МГУ оставил свой отпечаток.

– Спасибо за внимание, – сказала она в камеру. Красный огонек на которой практически сразу же погас и съемочная группа засобиралась на выход. Я все еще сидел пристегнутый. Ждал, по-видимому следующего допроса на том же месте.

Перед уходом она посмотрела мне в глаза с каким-то непониманием, а я ей просто сказал:

– У вас ни у кого духу бы не хватило что-то изменить и бросить вызов, а я просто взял и попытался, – и подмигнул ей. Я не уверен – поняла ли она, что я не псих? Приняло ли меня теперь общество? Дверь захлопнулась. Я остался с охранником, который не смотрел на меня. И я попросил отвести меня в туалет. Компота я выпил много.

После того, как отсняли это шоу у меня появилось много единомышленников, считавших, что я хотел грамотно разнести систему, и, как мне казалось, еще большее количество людей возненавидели меня, за причиненный ущерб, нанесение травм случайным прохожим (благо никто не погиб). Лишь одна единственная женщина получила тяжкие телесные повреждения, что усложняло ситуацию и прибавляло аргументов обвинительной стороне.