Алексей Авшеров - Жулик. Часть 3. Сын неба 2, или 100 страниц про любофф

Выдав еще раз, я посчитал миссию выполненной и отвернулся, однако тумаки не прекратились.

‒ Ты что творишь? – я сел на постели.

‒ Спать не хочу, – заскулила девка. – Поговори!

‒ А я хочу! – и я снова отвернулся.

‒ Не спорь! Мне ни папа, ни муж не возражают!

Сон как рукой сняло. В пререканиях прошло часа три. Сквозь жалюзи робко забрезжил рассвет. Никогда я еще не ждал так наступления утра!

Отоспавшись, я поехал к Симаненко. Вечером позвонил Али-Баба:

‒ Алексей Валентинович! Жалуются на вас! – сказал он, хихикая. ‒ Девушка пришла, а тебя дома нет! Сейчас ей телефон передам!

‒ Какая девушка? – удивился я, пока в трубке не узнал голос ночной террористки: «Ты где?»

‒ Сегодня нет. Хватило накануне.

‒ Не хочешь?! – завопила она. – Пожалеешь!

Ночью опять звонил Бабаев. Уже не шутя, просил приехать и вывести из кабинета разбушевавшуюся фурию. Я отказался и выключил аппарат.

После окончания смены в санаторий пришел гневный отзыв с Братской ГЭС. Руководство здравницы обвиняли в черствости и цинизме.

Наш музыкальный руководитель, женщина с консерваторским образованием, не ждала милостей от природы. Не понимая, почему должна маяться без секса в деревенской глуши, она устроилась в «Жемчужину» и начала действовать. Бесцеремонность и большой бюст Гали поражали воображение. Карауля меня после завтрака, она шла за мной. Не спрашивая, хочу или нет, заходила в дом и раздевалась. В своих чарах Галина не сомневалась!

Спустя неделю «утренней дойки» Галю сменила ее коллега. Обсудив мои достоинства, они решили раскрыть некую тайну и приперлись вдвоем.

– Ты не один герой! – рассмеялась Галина. ‒ Есть еще Миша плаврук. Кандидат наук из Гомеля.

‒ Откуда инфа?

‒ Знаем… Плавали! – и тетки переглянулись.

На следующий день я встретил «соперника» на море. В белоснежной бейсболке, отутюженной майке, с флажком в руке и свистком на шее, он воплощал собой гармонию и порядок. Явный метросексуал!

‒ Привет, я Алексей. Как личная жизнь?

‒ Не понял? – Миша смотрел настороженно.

‒ Про молочных братьев слышал?

‒ Это те, у кого бабы общие?

‒ Угадал. Тебя музработники сдали, брат!

‒ Эх, Галя! Не может держать язык за зубами!

Раскрыв карты, болтали мы откровенно и нашли еще пару телок, бегающих между нами.

Разговор дал стимул нашим отношениям. Теперь Михаил, здороваясь, сам спрашивал про успехи и, снисходительно улыбаясь, рассказывал:

– Вчера прибавил. 19 лет. Вожатая. Мягкая, как пончик в детстве, прыщавая и ебливая!

Мое эго стремилось к реваншу, и ответ не заставлял себя долго ждать. Майка лидера весь сезон переходила от одного к другому. Так стартовал наш секс-марафон, в котором «побеждал» то он, то я.

В июле к нам присоединился новый «участник» – студент-медик. Молодой, высокий, перспективный, он вызывал неподдельный интерес у вожатых, но, выбрав одну, успокоился. Раскачать его не удалось ни мне, ни Мише. Нацепив маску и ласты, он весь день елозил по дну в поисках ракушек. Вечерами, глядя на закат, студент читал возлюбленной стихи Гарсиа Лорки, подыгрывая себе на гитаре.

Все изменилось в один момент. Во время пляжного алкопати закончилось бухло, и непьющего медика отправили за добавкой. Прошло полчаса, и он сообщил, что задание выполнил, а кроме вина тащит нам баб, подобранных на дороге. Предчувствуя разврат, фантазия разыгралась. Время шло, студент не появлялся и на звонки не отвечал. Изъеденный комарами, злой и неудовлетворенный, я побрел домой.

Утром медик оправдывался:

– Мы шли по берегу. Одна захотела купаться. Пока плавала, вторая пристала, и я не выдержал. Выпили, подруга в море пошла, и все повторилось с другой. Они нарочно сговорились!

Ночное происшествие радикально изменило студента. Он не нырял – украли ласты, ракушки лежали в углу и страшно воняли. Книжка Гарсиа Лорки, залитая вином, и разбитая гитара летели в пропасть, куда падал и сам медик. Страсть к женщинам овладела им. Весь день, утюжа пляж, он кадрил баб.

С «тревогой» мы наблюдали успехи мальчика и в конце признали: начни он треш раньше – лавры победителя достались бы ему! На прощание студент сфотографировал меня и подписал фото: «Наставнику от способного ученика».

Годы брали свое, ажиотаж иссяк, и, отметив пятидесятилетие, мы прекратили гонку, но шиповки вешать на гвоздь не спешили.

Я шел пустынным берегом. Полуденный зной разогнал отдыхающих: на пляже остались самые стойкие. Увидев меня, девица приподнялась на локтях и внимательно посмотрела поверх очков. Я подошел, она смутилась. Курортный блиц успокоил ее, и на прыщавом лице появилось подобие улыбки. Искупавшись, мы вышли из воды влюбленные друг в друга. Девушка рассказала, что в Анапу собиралась с женихом-медиком, но перед свадьбой он изменил ей и торжество расстроилось. Зарыдав, она успокоилась лишь в постели. После секса девица вскочила на кровать и заорала в угол комнаты кому-то невидимому или виртуальному: