Легс Макнил - Прошу, убей меня.

То есть я использовал Игги.

Тогда я начал немного понимать его: как он сам использовал их и почему им надоедал. Кончилось тем, что я тоже стал их использовать, вместе с их лимузинами. Я появлялся в доме Алекс — в «Большом Доме» — и говорил: «Блин, а если придет твой отец?»

Алекс говорила: «Слушай, дом такой большой, что у него есть целое отдельное крыло, и ему все равно. Мне послать горничную за дурью?»

И я типа: «Оооооо!»

Понимаешь, вот это мир Игги. Он надувал их как мог. Но как только я что-нибудь говорил, Игги сразу: «Нет, да ты что, чувак!»

Игги никогда не показывался у Алекс, если там был я. Ему доступ был запрещен. А если доступ к Алекс запрещен, то тут уж без всяких. Так решили проблему с Игги. Когда он один раз свалился с лестницы у меня дома, Алекс сказала: «Хм. Надеюсь, он убился».

Вот так начинались наши отношения с Алекс. Она сказала: «Он меня достал. Обдолбанный все время. Не может трахаться. Никакого удовольствия. Он вообще ничего не может, только торчать».

Ну, я и сделал ей одолжение.

Джен Кармайкл : В начале тура с Дэвидом Боуи и Blondie Игги отчаянно пытался слезть с наркотиков. Я со Среднего Запада, и, наверно, когда Игги увидел меня, то подумал: «Ну, если со мной рядом будет эта невинная девочка, то меня пропрет нормальная жизнь».

Он давал интервью одному журналу и сказал: «Цинциннати великолепен. Моя подруга оттуда — мы встретились в Огайо. Свежесть, естественность, никаких дел, никаких забот».

То есть, это все. Игги хотел стать нормальным и правильным, но выглядело это совсем глупо. После тура я поехала в Лос-Анджелес навестить Игги. Он снимал пляжный домик в Малибу. Примерно неделя мне потребовалась, чтобы понять, что он вообще не спит, — у него просто поехала крыша от кокаина.

Как-то вечером мы поехали поужинать в одно шикарно место в Беверли-Хилс вместе с Хантом и Тони Сэйлсом. За ужином Игги окончательно и бесповоротно шизанулся и все время просил моей руки. С ума сошел, очевидно, он не мог говорить такое всерьез. Он как-то дергался и нес полную ахинею.

После ужина Игги сел за руль и врезался в припаркованную машину. Я ударилась об ветровое стекло. Мы поехали в больницу, потому что мне раскроило лоб, и Игги нашел пластического хирурга, который зашил рану.

В общем-то, на этом все и кончилось. Я пожила несколько дней у менеджера Игги и потом улетела домой. Я не злилась. За всем, что происходило, я честно наблюдала со стороны — от начала и до конца. Клево было, что я сумела заинтересовать Игги. Клево, что он взял меня с собой. Но в результате мне стало очевидно, что слава и известность вовсе не так уж хороши.

Честное слово, я жалею этих людей. Слава — это тюрьма.

Дэнни Филдс : В день, когда я встретил Энди Уорхола — именно в этот день, именно в течение этих двадцати четырех часов, — он был на пике известности. Его банки «Campbell’s Soup» попали на первую полосу New York Times. Я могу точно назвать день вечеринки, на которой я его встретил, потому что в этот день на первой полосе New York Times были напечатаны в ряд уорхоловские консервные банки. Не помню, какой там был заголовок — то ли «Новое течение в искусстве», то ли «Искусство будущего — или настоящего?»

Когда я пришел на тусовку, Энди сидел на диване с Джерардом Малангой и Айви Николсон, тогдашней «девушкой года» в Vogue. Айви Николсон напилась и стала ползать по полу перед Энди. Она как-то извивалась и лапала Энди за ноги — клала руку ему на колено и говорила: «О Энди, Энди, я люблю тебя!» Не знаю, просила она сняться в его фильме или нет. Наверно, да. Наверно, так: «Я тебя люблю зпт дай мне сняться в фильме».

При этом Энди пытался ее оттолкнуть ботинком — он сидел нога на ногу — и каждый раз, когда она хватала его за коленку, он откидывал ее, типа: «Пшла вон!» Она была как надоедливая собачонка, которая пристраивается трахнуть твою ногу. И вот Айви отошла к окну, опустила раму, залезла на подоконник и перекинула ногу наружу. Потом высунула туда голову. Потом еще руку — вылезала из окна.

Все типа просто смотрели на нее, но я испугался, что она спрыгнет. Подошел к ней и сказал: «Не надо. Не делай этого, спускайся обратно, все будет нормально». Она слезла с подоконника, я приготовился, что сейчас народ скажет: «Да ты герой, ты спас ей жизнь».