Хилари Рафаэль - Я люблю Будду

джулия

она ведет себя совершенно не так, как положено хостесс. опаздывает на сорок пять минут, приходит в брюках, с таким видом, будто только что встала с постели, мы с ней раньше работали за одним столиком, клиенты спрашивали у меня, хостесс она или нет они ее принимали за танцовщицу, которая сняла парик или что-нибудь в этом роде, предполагается, что мы должны помогать друг другу, а она вообще ничего не делает, никогда не меняет пепельницы, не знает, сколько стоят закуски, она даже не знает, когда начинается представление, ее спрашивают, когда следующее представление, а она даже не знает, если клиенты хотят закурить, она никогда не подносит им зажигалку, клиент сидит, во рту — незажженная сигарета, а ей хоть бы хны, она даже этого не замечает, или клиент ее спрашивает: у нас есть зажигалка? а она: нет, простите, я не курю, и никогда не курила, и улыбается своей лучезарной, несносной улыбкой, как будто хочет сказать: я в жизни не выкурила ни одной сигареты, в своей недолгой, но яркой жизни, в которой нет места немощным, хилым курильщикам, вроде тебя, а потом просто откидывается на стуле и кладет ногу на ногу, причем, совершенно спокойно сидит, задрав колено, ведь она в брюках, ага. сидит и смотрит куда-то вдаль, странно, да? потому что какая тут даль, ну ладно, не вдаль, а прямо сквозь тебя, и вроде как тема закрыта, у нее нет зажигалки, и не важно, что он — клиент, и что ему хочется закурить, как будто ей даже в голову не приходит, что надо пойти и купить зажигалку, лучше она повторит эту сцену пять раз за вечер.

а еще ходят слухи, что она очень даже конкретно блядует. как-то раз они с анджелой пошли в “дежа вю”, и все закончилось тем, что она трахалась в ванной с хорошим анджелиным другом у анджелы же дома, вроде как их представили друг другу, и уже через пять минут они вовсю обжимались у телефонной кабинки, а потом и затеяли поебстись у анджелы дома, говорят, они даже и не скрывались, а это уже, на мой взгляд, дурной тон.

я пыталась ей подсказать, что надо делать, как-то утром я отвела ее в сторонку, она была совершенно невменяемая, из-за чего-то психовала, не знаю, но я все равно попыталась ей объяснить, я ей сказала: послушай, вообще-то я не должна лезть к тебе с поучениями, правильно? ты здесь работаешь уже долго, и сама должна знать, и мне, собственно, по барабану, потому что через три недели я возвращаюсь на кох пха нган. но я хочу, чтобы ты знала, что я не единственная из девчонок, кто так считает, мы все так считаем, если девушка ходит в брюках, нарушает все правила, а хозяева клуба ей даже слова не скажут, остальным девочкам это обидно, и они возмущаются, и это естественно.

те из вас, кто не видел четкой фотографии Предводительницы (либо из-за международного моратория на публикацию в прессе ее фотографий, либо из-за слишком высокой стоимости подписки на доступ к официальному веб-сайту), позвольте я опишу ее вам на словах, вернее попробую описать.

некий мистер асида, высокопоставленный банковский служащий, описал ее как “супермодель, которая зачем-то снялась в экшн-триллере”.

известный инфилдер бейсбольной команды “Хиросима кэпс” утверждал, что она “очень красивая девочка, и к тому же с большими сиськами”, это мнение разделял и тогдашний премьер-министр хасимото.

“живое сокровище нации” [по определению министерства культуры, 1992], мастер традиционного народного промысла кладки соломенных крыш, сказал о ней так: “ХИЁКО: для мужчин она словно резиновая надувная женщина, и каждое ее слово исполнено эллиптической мудрости, словно это изречения самого будды”.

в плане фигуры она представляла собой что-то среднее между тренером по фитнесу по системе пилатеза, фотомоделью для рекламы австрийских чулочных изделий и одри хепберн. сравнительные соответствия для описания лица подобрать сложнее, по причине его филигранной уникальности, скажу только, что в плане безупречной симметрии черт его можно было бы уподобить наиболее примечательным лицам представителей кхмерской королевской фамилии (в частности, я имею в виду принцессу монику), юной святой катерине из сиены, молодой самке оленя и русским женщинам белой расы.

должно быть, она красила волосы — откровенно химически-обработанные и белоснежные — часто и постоянно, потому что не существует свидетельств, что кто-то видел ее с отросшими корнями естественного оттенка, (хотя некоторые комментаторы ссылаются на документ, в котором вполне однозначно сказано, что однажды Предводительница только лишь силой воли заставила свои волосы сделаться пепельно-платиновыми: по ее внутренней установке они утратили весь пигмент и приняли переливчато-серебристый оттенок) ее брови изгибались двумя безупречными дугами над неправдоподобно большими миндалевидными глазами, всегда подведенными черной тушью, на ее теле не было ни единого нежелательного волоска.