Уилл Айткен: Наглядные пособия

Красавица Эвридика, лесная нимфа, была женой Орфея, прославленного песнопевца, чей голос звучал так сладостно, что дикие звери ложились на землю и внимали его песням, а цветы и деревья колыхались в лад его мелодиям. Жили супруги во Фракии, на склоне горы Олимп. Однажды Эвридика купалась в реке со своими подругами, речными нимфами; ее ужалила гадюка, и она умерла. Орфей горевал о ней до тех пор, пока поток слез не принес его в подземный мир, где, заиграв на волшебной лире, он умолил темных владык позволить Эвридике возвратиться вместе с ним к дневному свету. Темные согласились исполнить его просьбу, но с одним условием: выводя жену из царства теней, он не должен оборачиваться и глядеть на нее до тех пор, пока они не переступят порога мира живых. Сопровождать Эвридику приставили крылатого Гермеса, вестника богов. Обратный путь оказался долог; охваченный неодолимой страстью, Орфей обернулся посмотреть, Эвридику настигла вторая смерть, и Гермес отвел ее обратно вниз.

Понесший двойную утрату Орфей искал забвения в вине и песнях. Говорят, будто с тех пор он чурался женщин и окружил себя пригожими юношами. Они встречались по ночам в накрепко запертом доме и постигали священные мистерии, знание о которых поэт принес из подземного мира. Фракийские женщины, в ярости оттого, что им закрыт доступ в дом, к мистериям, музыке и поэзии, напали на Орфея из засады и расчленили его. А куски побросали в ту самую реку, в которой погибла Эвридика. Его отрубленную голову подхватило течением; она плыла к морю — и пела…

В отеле «Акасака Перл» все говорят по-английски. Никаких проблем. Сию минуту. Я бегу по плавным извивам коридоров. Да где ж у них этот гребаный льдогенератор? Горничные уступают мне дорогу: ныряют за тележки и кланяются. С губ их срывается ликующее «охайо» [1] Доброе утро, добрый день (ял.) — приветствие, употребляемое, когда видишь человека первый раз на дню. — Здесь и далее примеч. пер. — или что-то в этом роде. «Охайо!» — откликаюсь я, чувствуя себя на подсобной роли в мюзикле Роджерса-Хаммерстайна [2] Ричард Роджерс (1902–1979) — американский композитор; Оскар Хаммерстайн (1895–1960) — либреттист, автор текстов песен; в соавторстве ими создан ряд американских классических мюзиклов: «Оклахома!», «Карусель», «Звуки музыки» и т. д. . Похоже, для таких, как я, на каждом этаже отведено особое пространство — слева от лифтов. Нет, не обязательно для приезжих с Запада; для тех, кто одевается на западный лад. Насколько я могу судить, в «Акасака Перл» из «западников» — только я, причем все упорно стараются этого не замечать. Что ж, плачу любезностью за любезность. Однако льда все-таки хотелось бы. Я знаю, что сейчас семь утра, да только не по моим часам, черт подери. Мне бы здоровенное пластиковое ведерко со льдом для бутылки коньяка, добытой в дьюти-фри.

Предпочитаю коньяк охлажденным.

Бронзовые двери лифта расходятся. Мне навстречу, поправляя плоскую шляпку, выходит посыльный. «Лед, — кричу я ему. — Лед!» Он улыбается, кланяется, удаляется по коридору. Я семеню за ним по пятам: наверняка льдогенератор где-то здесь, в каких-нибудь нескольких ярдах! Дойдя до середины коридора, посыльный стучится в дверь. Лед… Дверь распахивается. Тип в сине-белом халате протягивает пару черных мужских туфель. Дверь захлопывается, посыльный кланяется темному дереву, оборачивается и обнаруживает меня: я вопросительно гляжу на него сверху вниз. «Лед», — заверяет он меня. И, низко поклонившись, улепетывает прочь.

Возвращаюсь к себе, звоню в «обслуживание номеров».

— Охайо , — отвечает женский голос.

— Охайо . Вы говорите по-английски?

— Миньютечку.

Трубку не вешаю. Синтезатор наяривает «Дом на просторе» [3] Гимн штата Канзас, воспевает жизнь на американском Западе. .

— Чем могу служить? — На сей раз мужчина: да мы явно прогрессируем!

Излагаю свою нехитрую потребность.

— Только лед?

— Только лед.

— А. — Со странным всхлипом втягивает в себя воздух. — Будьте любезны, подождите.

— «Дом, дом на просторе…»

— Чем могу служить? — На сей раз голос другой. Во всяком случае, мне так кажется. А может, все это — часть замысловатой игры, в которую принято играть с иностранцами.