Я собрал много исследовательских материалов – биографии Реймонда Лоуи, Тимоти Лири, Стива Джобса, политические и экономические статьи, дизайнерские справочники по чему угодно – от ткани до рекламы, от обложек альбомов до плакатов и промышленных продуктов – но сколько из них я прочитал?
Я взял с полки над столом биографию Реймонда Лоуи и вперился взглядом в фотографию на обложке – щеголеватый усач позирует в своём сверхсовременном офисе в 1934 году. Это был человек, который вёл за собой первое поколение дизайнеров-стилистов, людей, которые приложили руку почти ко всему; сам Лоуи отвечает за лощёные автобусы “Грейхаунд” сороковых, за пачку сигарет “Лаки Страйк” и за холодильник “Колдспот-Шесть” – всю эту информацию я прочитал на суперобложке, когда стоял в магазине на Бликер-стрит, пытаясь решить, брать её или нет. Её хватило, чтобы убедить меня в важности этой книги, что Лоуи был продуктивным человеком, и мне надо всё о нём знать, если я серьёзно отношусь к работе.
И что я узнал о нём? Да ничего. Разве не достаточно того, что я отдал 35 долларов за эту чёртову книгу? Теперь ещё придётся её читать?
Я открыл “Реймонд Лоуи: Жизнеописание” на первой главе – рассказ о его ранних годах во Франции, до того, как он переехал в США – и начал читать.
На улице заверещала автосигнализация, я попробовал не обращать внимания, но потом поднял взгляд – подождал ещё, в надежде, что она вот-вот замолчит. Через пару секунд так и случилось, и я вернулся к книге, но при этом неожиданно обнаружил, что уже читаю страницу 237. А читал я минут двадцать. Я обалдел, я не мог понять, как у меня получилось проглотить такой объём информации за такое небольшое время. Обычно я читаю очень медленно, у меня ушло бы на чтение часа три-четыре. Это потрясающе. Я пролистал страницы назад, чтобы оценить, насколько я узнаю текст, и я та-ки его узнавал. Опять же, в нормальных обстоятельствах у меня в голове задерживается мало из прочитанного. У меня возникают проблемы даже с необходимостью следить за интригами в сложных романах, не говоря уже о технической или фактологической литературе. Я иду в книжный магазин, смотрю на исторический отдел, например, или архитектурный отдел, или отдел физики и прихожу в отчаяние. Как хоть у кого-нибудь получается следить за всем материалом, существующим по одному предмету? Или даже по какой-то специальной области этого предмета? Это безумие…
Но то, что со мной творится – по контрасту – ну просто потрясающая дурь…
Я встал с кресла.
Ладно, спросите меня что-нибудь про раннюю карьеру Реймонда Лоуи… Например?
Например – ну, не знаю – например, с чего он начал работать?
Отлично, с чего он начал работать? Он работал иллюстратором в журналах моды в поздние двадцатые – по большей части в ” Harper’s Bazaar”. И?
Он переключился на промышленный дизайн, когда ему поручили разработать проект для новой копировальной машины “Гестетнер”. Ему удалось сделать его за пять дней. Это случилось в мае 1929 года. С этого он начал, и делал дизайн для всего подряд: от булавок для галстука до локомотивов.
Я принялся бродить туда-сюда по комнате, глубокомысленно кивая и прищёлкивая пальцами. Его современники?
Норман Бел Геддес, Уолтер Тиг, Генри Дрейфус.
Я прочистил горло и продолжал, теперь уже громко – как будто читал лекцию.
Их общее представление о целиком механизированном будущем – где всё будет чистым и новым – было выставлено на Всемирной ярмарке в Нью-Йорке в 1939 году. Под лозунгом “Завтра – сейчас!” Бел Геддес подготовил самую дорогую выставку на ярмарке для “Дженерал Моторс”. Её назвали “Футурама”, она представляла воображаемую Америку в тогда далёкие шестидесятые – этакий нетерпеливый, похожий на мечту предтеча “Новых Рубежей”…
Я снова сделал паузу, пытаясь поверить, что я так много усвоил, даже мелкие подробности – например, что использовали в качестве наполнителя в титанических мелиоративных работах в Влашинг Бей, где проходила ярмарка?
Шлак и очищенный мусор.
Четыре с половиной миллиона кубических метров.
И как я умудрился это запомнить? Нелепица – но в то же время, конечно, это потрясающе, я чувствовал себя крайне возбуждённым.
Я вернулся к столу и снова уселся. Книга была толщиной в восемьсот страниц, и я решил, что незачем читать её целиком – в конце концов, я купил её как дополнительный источник информации, и в любой момент могу снова к ней обратиться. Так что я пролистал по-быстрому остаток. Когда я дочитал последнюю главу, и закрытая книга легла на стол, я решил попробовать подвести итог всему, что я прочитал.
Читать дальше