Сёко Тендо: Дочь якудзы. Шокирующая исповедь дочери гангстера

То ли из-за стресса, то ли из-за того, что большую часть времени я сидела на растворителе, но каким-то образом, сама того не замечая, я резко похудела. Время от времени я наведывалась домой, где на меня в дикой ярости налетал папа, который орал: «Что ты сделала со своими волосами?» Он хватал первое, что попадалось ему под руку — пепельницу или что-нибудь еще, — и начинал колотить меня по голове. Отец бил меня изо всех сил, покуда мне не начинало казаться, что я вот-вот умру. Но я никогда не просила прощения и не соглашалась пойти к врачу. Просто ложилась, чтобы перевести дух, а когда становилось лучше — снова вставала. Иногда мать пыталась нас разнять. Вид хрупкой женщины с всклокоченными волосами, упрашивавшей меня образумиться, а папу перестать бить родную дочь, был для меня куда мучительней любой физической боли. Я очень страдала от того, что мама из-за меня плакала, но ровным счетом ничего не делала, чтобы действительно образумиться и прекратить разгульный образ жизни.

Маки тоже взяла привычку убегать из дома. Сестру находили и волокли обратно, где ее избивал отец. Она дожидалась, когда заживут раны, и снова сбегала — типичный образ жизни янки. После нескольких приводов в полицию ее отправили в исправительный дисциплинарный центр. Вскоре Маки отпустили на испытательный срок, но, поскольку она совершенно ничего не собиралась менять в своей жизни, тут же отправили обратно.

В конце концов, она попала в тюрьму для несовершеннолетних. Сразу после того как ей вынесли приговор, я узнала от друзей, что туда же отправился и Юи. Правда, после секса мы даже не разговаривали, и мне было на него наплевать.

Каждый вечер я тусовалась в центре города или рассекала на старых гоночных машинах. У меня еще ни разу не было плохого прихода, поэтому я нюхала растворитель каждый день. Друзей у меня становилось все больше.

В восьмом классе один мой приятель по имени Макото, который был на три года старше и корешился с мотоциклистами, познакомил меня с девушкой — моей ровесницей, и вскоре я стала проводить с Йосими все свое время. Как-то раз девицы постарше из нашей тусовки вызвали нас на разборку, решив, что мы стали слишком популярными и не оказывали им должного уважения. Приехав в назначенное место, мы поняли, что влипли по полной, — нас ждали четыре девчонки и двое парней. Понятно, нам было их не одолеть, но если бы удалось набить морду хотя бы кому-нибудь, то игра уже стоила свеч. Мы начали драку, результат которой оказался вполне предсказуемым — нас с Йосими избили до крови.

После того как наши враги ушли, мы с трудом поднялись на ноги. Йосими вытащила из кармана измятую пачку «Сэвэн старз» и протянула мне.

— Спасибо.

Я сунула сигарету в рот, и фильтр немедленно пропитался кровью. Йосими выставила зажигалку за сто иен, из которой выбивалось ревущее пламя, и чуть не подпалила мне челку.

— Слышь, Сёко, хочешь им отомстить?

— Спрашиваешь! Конечно, хочу! А ты?

— В следующий раз мы их так отпиздим!

Йосими была в дикой ярости. Сигарета дрожала в ее пальцах.

— Пойдем к Макото, — предложила я подруге, отряхивая с ее одежды грязь.

— Точно! Хочу растворителя — столько, блядь, чтоб вообще, на хер, отрубиться.

Мы сели на мотороллер без глушителя, который за несколько дней до этого Макото украл и подогнал под нас, и отправились в путь.

Через несколько дней меня вызвала на разборку еще одна девица. На этот раз меня поджидали три девчонки и толпа парней.

— Сёко, пиздец! Что это за юбку ты напялила? — Виновница драки рванула ко мне и без всякого предупреждения заехала по голове литровой бутылкой с растворителем и одновременно двинула ногой в солнечное сплетение. Когда я упала, схватившись за живот, чья-то нога в старой грязной туфле придавила мою голову к земле.

— На колени и проси прощения! — заорала моя ненавистница и стала в ярости бить меня ногами.

— Не дождешься! — Я с усилием поднялась на ноги и со всех сил заехала ей кулаком в лицо.

— А ну держите ее! Оттрахайте ее хорошенько! — закричала она четырем наблюдавшим за нами парням, и тут же один из них подскочил ко мне и ухватил за волосы. Оттащив к своей машине, он швырнул меня на заднее сиденье. Под аккомпанемент орущих динамиков, из которых неслось Ai no corrida Квинси Джонса, парень навалился на меня. Изо рта у него несло разбавителем.

— Эй, слышь, подержи ей ноги, — крикнул он одному из приятелей.

— Не трогай меня! Да отъебись же ты!

Я изо всех сил ударила коленом ему по яйцам и попыталась выбраться из машины, но он рванул меня за юбку, и я грохнулась на асфальт. Один из парней, Томонори, который учился со мной в одном классе, видимо, больше не мог выносить это зрелище. Он вдруг схватил моего несостоявшегося насильника за руку: