Дженни Даунхэм - Ты против меня (You Against Me)

У Майки кровь закипела оттого, как близко они стояли. У Тома Паркера была модная трехдневная щетина, покраснение на губе и веснушки на носу. Не будь ее рядом, он был вытащил ключ из кармана. Занес бы его над головой и размозжил ублюдку череп.

Том нахмурился, завидев в руках Майки бутылку виски.

– Ты где это взял? – Он потянулся и выхватил у него бутылку.

Майки взглянул на Элли. Та улыбалась, точнее, пыталась не смеяться.

– Да брось, Том. Он не знал, что это папина. Том помахал бутылкой у них перед носом:

– Да вы хоть в курсе, сколько этот виски стоит? Двести фунтов за бутылку. Вы уж извините, но напиток явно не для того, чтобы распивать под забором.

Майки хотел было сострить, но ничего умного не пришло в голову.

Том повернулся к Элли лицом:

– Это кто вообще?

Она замялась. Майки еле дышал, ждал, что она ответит. Наконец Элли проговорила:

– Он со мной.

Майки такой ответ понравился. Поняв, что она на его стороне, он расслабился, словно пружина внутри соскочила.

Подбежал какой – то парень и потянул Тома за рукав. Майки заметил, что вид у того был встревоженный.

– Твой отец в панике, – выпалил он. – Там какой-то парень о тебе расспрашивает, и твой папаша думает, он журналист.

– А где сейчас этот парень? – спросил Майки. Не удержался, ведь знал, что речь о Джеко.

Мальчишка покачал головой:

– Да не знаю я. Мы за ним погнались, но он ушел. Видимо, облегчение отразилось на лице Майки, потому что Том подозрительно на него покосился:

– Если ты тоже в этом замешан, считай, у тебя большие проблемы. – Он развернулся и ушел вместе с мальчишкой.

– Братец сегодня на взводе, – сказала Элли. – Уж прости.

– Ну да.

– Ему нелегко пришлось.

– Выпил бы папиного виски – глядишь, полегчало бы. Она ничего не ответила, но пристально разглядывала

его некоторое время. Он не знал, что это значит.

– Пойду посмотрю, все ли там в порядке, – сказала она. – Если папа в бешенстве, то вечеринке конец.

Катастрофа. Мало того что она уходит, так еще Джеко вычислили – значит, Тому Паркеру во второй раз удастся избежать взбучки.

– Рада была познакомиться, – проговорила она. Он должен был ее остановить.

– Дай мне свой номер телефона. Она обернулась:

– Зачем?

Затем, что ему нужно разведать как можно больше о Томе Паркере. А она – лучший источник. Затем, что он понял: внутри нее кипит тот же гнев, что испытывает он, – и хотел узнать, с чего бы это. Но вслух он всего этого не сказал.

– Затем, что хочу снова тебя видеть.

Она нахмурилась. Что, если он ей не понравился? Да, они смеялись, и вроде бы на первый взгляд все шло хорошо, но что, если он ошибся, неверно истолковал знаки? С такими девчонками бывает. Майки ковырял землю носком ботинка. Слишком уж все с ней сложно, с этой Элли. Слишком по-настоящему. Она достала из кармана телефон:

– Лучше продиктуй мне свой.

Он испугался. На такое он не рассчитывал, но она покачала головой, когда он еще раз попросил ее дать свой номер.

– А что, если утром я передумаю?

Он улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой:

– С чего бы это? Она пожала плечами:

– Ничего нельзя гарантировать.

Она как-то погрустнела, и Майки решил, что нужно срочно что-то предпринять.

– Хочу узнать тебя получше, – проговорил он. – Правда.

– Тогда, может, и позвоню.

Она пошла в дом – все двери в нем были открыты нараспашку, все окна горели, – а он провожал ее взглядом.

Элли сделала все, чтобы стать невидимкой. Никакой косметики, даже туши. Сняла серьги, цепочку и туго перевязала волосы резинкой. Серая юбка скромной длины, белая рубашка, застегнутая до самого ворота. Не душилась. Крик со второго этажа заставил ее вскочить:

– Скорей, Элли, выходим через пять минут! Может, все и обойдется. Она в последний раз оглядела себя в зеркале ванной, открыла дверь и спустилась вниз. Мать восторженно зажала ее лицо в ладонях:

– Ох, милая, выглядишь прелестно.

Папа и Том оторвались от завтрака и тоже оценили ее вид – от туфель на плоской подошве до плотных ченых колготок.

– Очень скромно, – сказал отец. Том одобряюще помахал вилкой:

– Ну прямо примерная ученица!

Элли надела кардиган и медленно застегнула пуговицы:

– Вы хоть понимаете, что все будут на меня пялиться? Мать с сожалением взглянула на нее, но ничего не

ответила. А Том сказал:

– Знала бы ты, как мне хочется вернуться к нормальной жизни.

– Так иди вместо меня.

Он поморщился: