Дэнни Кинг - Дневник порнографа

Челюсть у него была где-то на уровне колен.

Съемку проводил "Эйс". Журналу исполнилось двенадцать лет, и Пэдди решил заказать съемку с двенадцатью моделями и разместить ее на двенадцати страницах. Название "Похабная дюжина" так и просилось. Посмотреть на представление зашел Пол; Хассима тоже ждали, но он так и не появился (нашел, видно, занятие поинтереснее), а Мэтт очень хотел прийти, однако у него только-только появилась некая девушка, от которой он был без ума. Она категорически запретила любую студийную работу. Можно было бы взять да соврать, да вот у Мэтта были очень серьезные "соображения". Он настаивал, что для него очень важно быть с Пенни честным во всем. Не пройдет и месяца, как она пошлет этого кретина куда подальше, а увидеть двенадцать голых женщин в одной комнате ему не придется уже никогда. Он не перестанет казнить себя за это и через сорок лет, когда будет старым, седым и тестостерона в нем останется не больше, чем в стакане воды. Вместо Мэтта Пэдди пригласил меня.

– Завтра у Говарда съемки с участием двенадцати девушек. Ребекка, Клэр, Андреа, Трейси – знакомые все лица. Говард выставляет кучу выпивки, а также немного пудры для носа. Ну как, пойдешь?

И что, по его мнению, я должен был ответить? Ради такого события я пропущу рождение собственного сына.

Говард быстро отщелкал половину пленки. Он снимал под разными углами, сделал несколько крупных планов, потом расставил девушек в других позах: они навалились друг на дружку, а Говард устроился у них между ног. Лично мне они напоминали куриные окорочка, которые вертят над огнем. Не знаю, представляете ли вы себе эту картину, но мне казалось именно так. Я был тверже камня и одновременно голоден как собака.

– Ну ни хрена себе... – только и сказал Пол. Куда уж точнее. Пэдди ничего не говорил. Он просто сидел, курил и потягивал неразбавленную водку, словно очарованный полотном старый мастер.

– И мне! – сказала Ребекка и, улучив момент, налила себе водки.

Половина девушек ломанулась к столу с выпивкой, а Трейси с Клэр тем временем отошли в сторонку и вынюхали по дорожке кокаина. Некая девушка, которую звали Натали, плюхнулась мне на колени и объявила во всеуслышание, что у меня встал. Затем она стала тереться о меня задницей и одновременно прижимать мои ладони к своим сиськам. Где-нибудь в Вест-Энде [11] за такое пришлось бы выложить целое состояние, но здесь цену назначал я. Вдруг к нам подскочила Клэр и тоже устроилась у меня на коленях. Они с Натали начали всячески миловаться (языки и все такое) – возможно, ради меня. Я тяжело задышал, не хватало воздуха. Кроме того, что я был возбужден, они своими дурацкими локтями чуть не переломали мне все ребра. Спихнув обеих на пол, я принялся растирать израненную грудь.

– Годфри, бедненький... Помяли тебя? – заворковала Ребекка.

Она попыталась добраться до моих штанов, но мне удалось ускользнуть от ее жадных пальчиков. Клэр напрыгнула сзади и несколько секунд ездила на мне верхом, пока я наконец ее не стряхнул. Остальные кинулись было туда же, но тут Говард сказал им, что пора строиться для очередного кадра.

– Мы еще тобою займемся, – хихикнула Клэр и ускакала прочь.

Водка убывала, кокаин таял, а девушки расходились все больше. Игривость их выходила за любые разумные рамки: они, словно стадо переросших школьниц, показывали худшее, на что только были способны. Не обошлось там, правда, и без заводил – Андрии и Трейси, – которые, стоило остальным начать успокаиваться, начинали снова подзуживать.

До сих пор я отделывался легко, чего не скажешь об отвечавшем за свет маленьком Джоне. Ему было никак не больше девятнадцати. Просто сегодня собралось так много народу, что Говард один не справлялся. Девушки цеплялись к Джону, не переставая. Он казался юным, беспомощным и застенчивым, словно ягненок среди шакалов, и вскоре хищницы учуяли запах крови.

– Джон, ты девственник?

– Джон, у тебя встал?

– Покажи нам его, Джон!

– Хочешь, я сделаю тебе минет, Джон?

– Джон, кого бы ты предпочел – меня или Трейси?

И так далее.

Вскоре они перешли к действиям. Они хватали Джона, целовали, щипали за задницу, делали подножки, а каждый раз, как ему нужно было нагнуться, – толкали. Они даже между ног ему несколько раз заехали, когда он отвлекался. Трейси разок так влепила, что Джон минуты две не мог разогнуться, а потом сказала, что может поцеловать – "и все пройдет". Остальные девушки начали смеяться и предлагать то же самое.