Феликс Аксельруд - Испанский сон

Она раздела Госпожу, с удовольствием вдыхая запахи ее тела, из-за бессонной, проведенной в одежде ночи более сильные, чем всегда. Бережно поддерживая усталую Госпожу за попку, не потерявшую аппетитности от невзгод, она помогла ей погрузиться в воду. Восстановив пенные покровы, нарушенные погружением Госпожи, она хотела было удалиться, как та схватила ее за руку.

— Посиди со мной.

— Конечно, Госпожа.

Марина села на теплый кафельный пол и приникла щекой к маленькой руке Госпожи, небрежно брошенной на борт джакузи. Она могла бы долго так сидеть. Она уже знала от Вероники, что случилось вчера, и теперь ее беспокоило лишь то, что могло случиться сегодня.

Я не дам Ему загулять, хмуро думала она, предполагая, что Господин не ночевал, и рассчитывая в дальнейших домашних хлопотах найти подтверждения этому. Вообще, думала она, пора бы мне появиться на Его работе и посмотреть, каковы там дела; уж мне ли не знать, как это делается, чтобы никто ничего не заметил… Если здесь замешана женщина, думала она, не завидую этой бедняжке; ох, и жестоко расправлюсь я с ней! Милая Госпожа, как страдает… хоть Он и Господин, но так нельзя поступать — это неправильно, некрасиво… Не позвать ли невзначай Веронику? Может, она развлечет Госпожу…

— Марина, — сказала Госпожа, — у нас большие проблемы. Не могу с тобой не поделиться; ты должна знать.

Марина замерла.

— С Филиппом беда, — сказала Госпожа и всхлипнула. У нее перехватило голос. У Марины перехватило сердце. — Его… Его…

— Да, Госпожа…

— Его украли бандиты. Держат в заложниках.

Волосы на голове Марины зашевелились от ужаса.

— Как… ой!

Она почувствовала, что вот-вот хлопнется в обморок. Это было нельзя. Она никак не должна была этого допустить. Она раскрыла рот, глотая воздух, как рыба.

— Какой кошмар. Я думала, это только в Чечне.

— Не только.

— Бедная Госпожа… как Вы, должно быть, натерпелись! Когда это произошло?

— Вчера… вечером, что ли… после обеда…

— Вы заявили в милицию?

Госпожа зарыдала.

— Нельзя! Они сказали, что если… если я заявлю, они будут отрубать Ему пальцы и присылать мне!

Они будут отрубать пальцы моему Господину.

— Они звонили Вам?

— Нет. Звонил Вальд… это наш друг, коллега Фила… он собирался вести с ними переговоры…

Госпожа слегка успокоилась.

— Очевидно, они вышли на него. Он сказал мне, чтоб я сидела здесь и не дергалась. Кстати, никому не открываем; я тоже в опасности, а может, даже и ты… Час назад он встретился с еще одним человеком, их партнером, с которым все это как-то может быть связано.

— Это случайно не тот, с кем… не «Цельный Бензин»?

— Как ты угадала? — удивилась Госпожа.

— Я просто больше ни о ком не слышала…

— Именно тот… Эскуратов…

Господи, ужаснулась Марина. Ведь именно об этом контракте Господин говорил… с Вальдом? да, с Вальдом, в тот самый день, когда она впервые увидела Его. Она не особенно-то прислушивалась к содержанию… но Господин был совершенно точно против; потом Господин разговаривал с этим Эскуратовым… она подслушивала, но тоже в основном голос, не слова — а жаль! что-то не очень ладилось… что-то заботило Господина… и, выходит, не зря.

— Так что они делают-то? — спросила Марина.

— Собираются ехать. Вряд ли он будет знать куда.

— Ну понятно.

Они будут отрубать пальцы моему Господину.

— Он обещал позвонить перед выездом.

— Я буду ждать с Вами, можно?

— Да. Марина!

— ?

— Не вздумай ничего убирать: плохая примета.

— Как скажете. А когда он позвонит… когда они уедут, я пойду в церковь, хорошо?

— Ах да… ты же… Можно мне с тобой?

— Но я хожу в католическую, — смутилась Марина.

— Это ничего… я много раз была в католических…

— Ну конечно. Лишь бы он позвонил.

— Да.

Они будут отрубать пальцы моему Господину.

Через полчаса или час — трудно сказать точно, через сколько, когда каждая минута кажется вечностью — раздался звонок. Две женщины одновременно метнулись к трубке. Госпожа бросила на Марину негодующий взгляд. Марина смутилась и опустила голову. Госпожа протянула руку к трубке, но внезапно отдернула ее, как от горячего утюга.

— Подними ты.

— Я?

— Если это не он, скажешь, что меня нет. Быстро!

— Я как раз и хотела…

— Я поняла… бери же!

Телефон издал второй звонок. Госпожа думает о Веронике, подумала Марина, поднимая трубку. Она не хочет сейчас Вероники, но не хочет подвергать ее лишней опасности, а еще — обижать внезапным своим отстранением или двумя словами никчемного разговора… Она не назвала вслух ее имя, но она думает о ней. Ай да Госпожа… даже в такую минуту не теряет самообладания!