Рю Мураками - 69. Все оттенки голубого (Sixty-Nine. Kagirinaki tomei ni chikai buru)

– Это же просто театральное платье!

– Не пудри мне мозги! Она же совершенно прозрачная!

– Ты что, ее видел? Только не говори мне, что ты рехнулся и разорвал ее напополам! Эта тряпка обошлась нам более чем в семь тысяч иен.

Сказав это, я понял: «Все кончено!», но было уже поздно. Адама бросил на меня красноречивый взгляд – «Какой же ты болван!» У Прыщавого так раздвинулись щелки глаз, что я испугался: сейчас вскочит и начнет размахивать бамбуковым мечом.

– Нет, вы все не так поняли! Это надевается не на голое тело, а поверх школьной формы. Поймите, мы пытаемся показать, что она невинная девочка, но в то же время мечтает о сексе.

Адама покачал головой, давая понять, что я зашел слишком далеко. Как я мог представить, что прыщавый решится распороть неглиже за семь двести? Я почувствовал, что окончательно утратил хладнокровие.

Прыщавые поднялись.

– Допивай свой кофе и пей его с удовольствием, потому что скоро ты уже не будешь ощущать никакого вкуса. Поторапливайся, мы ждем тебя на улице. Постараемся тебя образумить.

С этими словами прыщавые вышли из кафе. Так и не допив свой «cafe royals», мы молча сидели с кислыми рожами. Подошла официантка и спросила, не нужно ли вызвать полицию. Вначале я собирался сказать ей «да», но, представив, что о происшествии в баре станет известно в полиции и в школе, передумал.

Прыщавые поджидали нас на улице, предполагая, что мы вызовем еще кого-нибудь на подмогу.

По совету Адама я позвонил Сирокуси Юдзи.

– Ты сильно ошибся, что распространял билеты в баре. Я слышал, что разные мудаки из Асахи, Южной школы и индустриального училища собираются тебя вызвать и как следует проучить.

– Сейчас меня на улице уже поджидают.

– Сколько их?

– Вначале было шестеро, а сейчас уже человек пятнадцать.

– И они все из Клуба кэндо?

– У них при себе бамбуковые мечи.

– Послушай, Кэн-ян, Клуб кэндо индустриального училища на общенациональных соревнованиях вошел в шестерку. А их тренер на втором году стал чемпионом острова Кюсю.

– Неужели?

– Так что, даже если я приведу с собой десять или двадцать парней, нам не выстоять.

– В таком случае мне придется вызвать полицию.

– А у тебя есть при себе деньги?

– Сколько?

– Тысяч двадцать.

– Есть, от проданных билетов.

– Подожди немного, я переговорю с одним знакомым бандитом и сразу перезвоню.

– Подожди минутку, Сирокуси!

– Что такое?

– Ты не можешь сделать скидку?

– Они раскроят тебе череп, и ты уже никогда не сможешь учиться, они разобьют тебе яйца, и твой член уже никогда больше не встанет.

Через несколько минут Сирокуси Юдзи перезвонил и сообщил, что все уладил. Появившийся бандит был мулатом и волей случая оказался учеником моего отца. Он завел с собой в бар Прыщавого с компанией. Мы выпили с ним по стакану содовой, после чего Прыщавый удалился. На прощанье он бросил на меня такой испуганный взгляд, из которого следовало, что он поражен тем, с какими крутыми парнями я вожусь.

Когда бандит забирал двадцать тысяч иен, я увидел, что у него НЕТ ФАЛАНГИ НА МИЗИНЦЕ ПРАВОЙ РУКИ. Потом он полюбопытствовал, как поживает мой отец.

– Он часто меня шлепал, но учителем был хорошим. Однажды я нарисовал картинку с изображением церкви, и он меня похвалил. Кажется, твой отец был завсегдатаем патинко?

– Я думаю, он бывает там время от времени.

– Посоветуй ему посещать Главный Патинко-холл. Я постараюсь сделать все, чтобы он там выиграл.

Потом он сказал, что у меня не должно быть в будущем никаких проблем, но, если они возникнут, я всегда могу ему позвонить. Потом этот бандит в свободно свисающем с плеч черном плаще удалился, громко топая.

Мы начали снимать на восьмимиллиметровке фильм «Этюд для Куколки и Старшеклассника» – частично черно-белый, частично цветной.

В первый день мы сняли нижнюю часть лица Ивасэ и Леди Джейн в ночной сорочке, ступающую по длинному коридору. Никакого сюжета не было. Это была сюрреалистическая картина о жизни одного старшеклассника, который испытывал возбуждение только при виде Куколки, пьющей молоко.

Ивасэ исполнял роль никудышного школьника, который обнаружил перед могилой своего деда голую куклу. Он в нее влюбился, и эта кукла порождала в его сознании сексуальные видения. В момент этих грез на сцене появляется ангелица Леди Джейн.

Мелодия группы «Bell Howell», которую мы позаимствовали у Масугаки, прекрасно передавала настроение. По моей вине первая и вторая пленка оказались засвеченными, но все равно съемки фильма были забавными.