Уильям Николсон - Круг иных (The Society of Others)

Красота – обманка, которая рано или поздно увядает. Дружба – взаимовыгодная договоренность. Доброта не вознаграждается, а зло ненаказуемо. Религия – предрассудок. Смерть – аннигиляция. А Бог… если он и существует, то давным-давно забил на человечество. Как бы вы поступили на его месте?

Так чего ради выходить из комнаты?

Образование какое-ни какое я получил. Защитился и вышел из альма-матер с дипломом в кармане. Почему-то все полагают, что теперь я должен прыгать от радости. Отец одолжил денег, приличную сумму, тысячу фунтов – хочет, чтобы я пустился в «большое плавание», прежде чем ступить в настоящую жизнь. Кстати, это еще что за рекламная штучка? «Настоящая жизнь», bonjour tristesse*. Я, конечно, ценю столь благородный порыв, но, сказать по правде, некуда мне ехать и делать тоже нечего.

* здравствуй, грусть (фр.).

Сколько себя помню, постоянно меня учат: в школе, в колледже… Только, если честно, вряд ли я усвоил что-нибудь дельное. Советы слушал вполуха, словно заезженное объявление в самолете: «Пристегните ремни, пристегните ремни». Тебя заверяют, что это действительно важно, так что отнесись серьезно к тому, что сейчас скажут, но ты все равно не слушаешь: ведь ничего не произойдет, а если и произойдет, то ты в любом случае покойник. Впрочем, должен признать, что жизнь, разбитая на классы и курсы, обретала некую форму. Год за годом, не принимая существенных решений, я переходил на очередную ступеньку этакой гигантской лестницы. И вот добрался до самого верха, и теперь передо мной простирается то, что называют «настоящей жизнью». Умора.

Я сейчас в процессе «не» поиска работы. Подумываю стать журналистом или кинорежиссером. Захватывающие перспективы. Журналисты знакомятся с интересными людьми и много путешествуют – значит, не соскучишься. Режиссеры годами работают над каким-нибудь проектом, и если фильм оказывается провальным, наступают воистину тяжелые времена; зато вокруг них вечно вьются молоденькие красотки и постоянно меняются съемочные площадки. В общем, выбрать что-то одно трудно.

Шучу, конечно. Я получил диплом не очень престижного колледжа по не очень полезному предмету, который все равно уже забыл.

– Знаешь, перед тобой открыто множество дверей, – говорит отец, и его глаза сверкают поддельным энтузиазмом. Несмотря на то что он нас бросил, а может, именно поэтому, папуля отдает себе отчет в том, сколь важна для будущего успеха уверенность в себе. «Если веришь в себя, тебе все по плечу, за что ни возьмись» – незыблемое кредо отца. Эта постхристианская догма многим заменила веру в воскрешение. Очень удобно: теперь каждый из нас при желании в силах самостоятельно восстать из мертвых.

С этим я не спорю. Вопрос в другом: какой фиг стараться?

Короче говоря, отец неустанно твердит, что у меня масса замечательных возможностей, хотя и не уточняет, каких именно. Так что додумывать приходится самому. Скажем, устроиться в корпорацию и впаривать товары, которыми я сам не пользуюсь, людям, которые в них не нуждаются. Можно стать учителем и грузить тех, кто ничего не хочет слушать, тем, что я и сам предпочел бы не знать. Или стать солдатом и убивать людей. Это сгодилось бы, если б не было сопряжено с опасностью для жизни.

У меня есть приятель, Мак. Он едет в Непал в группе социальной помощи. Анекдот какой-то. Единственное, что мы можем сделать для непальцев, – избавить их от подобных Маку искателей смысла жизни. Страна выжата как лимон, местному населению ничего не осталось, как таскать по кряжам рюкзаки путешественников и сбывать наркоту. Мак говорит, ему по барабану, хотя бы на горы посмотрит. А я считаю, ничего в них особенного и нет: когда заберешься на вершину, самой горы и не видно. Их лучше воспринимать в перспективе, как на фотографии. Мак выкручивается: мол, можно забраться на одну вершину и с нее любоваться соседней. Я отвечаю: и что с того? Тогда приятель взрывается: «Ты дебил! Натуральный!» Ну и подумаешь. От меня хотя бы вреда никакого: ни людям, ни зверям.

И вот теперь я в процессе «не» поиска работы, потому что все равно не предложат того, что надо. Та же ситуация, что и с сексом. Сильно хочешь как раз тех женщин, которым ты на фиг не нужен. Думаете, случайно? Как бы не так. По-настоящему тянешься лишь к тому, чего ни при каких обстоятельствах не получишь, а если оно само в руки просится, не возьмешь ни за какие коврижки. Не зря же говорят: запретный плод сладок.

Вам, наверное, интересно, как я собираюсь жить, не имея средств к существованию? Так я отвечу: паразитировать. Я стану этаким симбиотным паразитом. Хозяином и питающим организмом будет мой отец. Он достаточно зарабатывает, так что внакладе не останется – к тому же я недорог в обращении. Вам интересно, с какой это радости он должен меня содержать? Потому что сам напросился.