William Burroughs - Джанки. Исповедь неисправимого наркомана

– Готовься принять, – предупредил его, и, как только вышли на место, кинул ему в руки товар.

Договорился встретиться с ним на следующий день в Бикфорде на площади Вашингтона.

Блондина звали Крис. Я слышал от Ника, что он живет на подачки из дома от своей денежной родни. На первой же встрече в Бикфорде он моментально покатил телегу на тему: «должен-предупредить-тебя-насчёт-Ника».

– Ника сейчас всё время пасут. Сам знаешь, когда чувака так опускают, он слетает с тормозов. Превращается в гонимое животное. Вот видишь, кому ты даешь свой адрес и номер телефона.

– Я всё об этом знаю.

Крис притворился обиженным:

– Да ладно, надеюсь, ты знаешь, что делаешь. А теперь послушай меня внимательно – это вовсе не фуфло. Я обязательно должен получить сегодня чек от своей тети. Смотри сюда.

И он вытащил из кармана телеграмму. Я мельком взглянул на неё. Там вскользь упоминалось о каком-то чеке. А Крис, доверительно взяв меня за руку и, гипнотизируя своим кристально честным взглядом, продолжал что-то втирать насчёт финансовой поддержки из дома. Я чувствовал, что не смогу вынести этого ласкового душещипательного надувательства. Чтобы хоть как-то его обломать, всучил ему пакетик и быстро ушел, пока не успел влететь на два или на три.

На следующий день он приперся с долларом-восемьдесят. О чеке ничего не сказал. Так и пошло-поехало. Приходил, имея либо меньше, либо совсем ничего. Но всегда вот-вот должен был получить деньги от своей тети, тещи, друзей своей собаки и им подобных. Эти байки он подтверждал письмами и телеграммами. Почти такой же надоедливый тип, как прилипала Джин Дули.

Ещё один клиент-подарочек – Марвин, работавший по договоренности несколько часов официантом в одном из ночных клубов Виллиджа. Вечно небритый и запущенный. У него была только одна рубашка, которую он стирал примерно раз в неделю и сушил на радиаторе. Ну и полный финиш – отсутствие носков. Я доставлял ему продукт прямо на дом, в грязную, меблированную комнатушку в кирпичном доме на Джейн-Стрит, полагая, что лучше его обслуживать на его же территории, чем в каком-либо другом месте.

У некоторых людей бывает аллергическая реакция на джанк. Помню случай, когда я занес Марвину пакетик и задержался, пока он вмазывался. Я выглянул из окна на улицу – надо иметь стальные нервы, чтобы наблюдать за персонажем, зондирующим свои вены – а когда обернулся, заметил, что в шприце полно крови. Марвин наглухо отъехал, а кровь продолжала стекать в машинку. Я крикнул Нику, тот вытащил иглу и шлепнул на Марвина мокрое полотенце. Медленно приходя в себя, он что-то невнятно бормотал.

– Похоже, он в порядке, – сказал я Нику. – Скипаем.

Марвин походил на труп, брошенный на эту грязную, раздолбанную кровать: обмякшие распростертые руки, и пятнышко крови, медленно распухавшее под локтем.

Пока мы спускались по лестнице, Ник сообщил, что Марвин выпытывал у него мой адрес.

– Слушай меня внимательно, – раздраженно заметил я, – если ты его дашь, то можешь искать себе нового продавца. Не хватало ещё, чтобы какой-то хмырь дал дуба в моей квартире.

Ник выглядел кровно задетым. «Да разумеется, и чего ты так взъелся, я и не собирался давать ему твой адрес».

– А как насчёт Дули?

– Да я понятия не имею откуда он узнал адрес. Клянусь, не знаю.

Помимо этих удодов мне попалась и пара хороших клиентов. Однажды, я случайно повстречался с Бертом – персонажем, которого знавал ещё по бару «Энгл». Берт был известен как лютый качок – крепко сбитый, круглолицый, обманчиво добродушного вида конкретный молодой человек, занимавшийся мотнями, где требовалась недюжинная физическая сила, и вымогательствами. Я и не подозревал, что его интересы не ограничиваются травой, и был немало удивлен, когда он спросил, есть ли у меня что-нибудь из джанка. «Да есть, я торгую», – ответил я. И он с ходу купил десять пакетиков. Оказалось, что Берт сидит уже шесть месяцев.

С его подачи я вышел ещё на одного покупателя. Малого звали Луис. Чертовски красивый парень с восковым лицом, изящными манерами и пышными чёрными усами. Просто ходячий портрет образца 1890 года. Будучи довольно удачливым вором, Луис обычно находился при деньгах. Когда он спрашивал о кредите, а это случалось крайне редко, то всегда на следующий день расплачивался с лихвой. Иногда вместо денег приносил часы или пиджак, что меня вполне устраивало. Один раз, в уплату за пять пакетиков, он сунул мне пятидесятидолларовые часы.