Валерий Сегаль - Петербург, 1895 год

Итак, Ульянов выпил рюмочку и, положив две ложки сметаны в ярко-красный суп, с удовольствием приступил к еде. Утром, напуганный страшным и непонятным сном, он спланировал трезво провести день, но теперь, после хорошей прогулки и «стартовой» рюмочки, забыл все благие намерения.

— А теперь, Аркадий Симонович, пива и новостей! — потребовал Ульянов, расправившись с борщом. — Рассказывайте, какое еще счастье мне привалило, помимо удовольствия отведать вашего божественного борща и перспективы увидеть Андрея Николаевича Хардина.

— Вам повезло, Володенька! — снова сказал Аркадий Симонович, наливая Ульянову пиво. — Сегодня у меня раки!

Ульянов придал своему лицу восторженное выражение, что было совсем нетрудно, поскольку он действительно любил раков. Вместе с тем, он, конечно, понимал, что это не главная новость старого Прадера. Аркадий Симонович, выдержав непродолжительную паузу, важно произнес:

— Разрешите предложить вам, Володенька, салат «Столичный».

— Да, конечно, — ответил Ульянов. — С удовольствием!

Прадер снова исчез, но на этот раз сразу же вернулся с вазочкой салата.

— Раки для вас уже варятся! — радостно сообщил он.

Салат был заправлен первоклассным майонезом «Провансаль» и испускал тонкий аромат прекрасно приготовленных речных даров. Сегодня мало кто помнит, почему салат «Столичный» — столь популярный в Петербурге и не слишком популярный в Москве — имеет такое название. Объяснение, между тем, довольно простое: салат этот был изобретен Аркадием Симоновичем Прадером еще в те времена, когда столица располагалась на невских берегах. В наше время в российских ресторанах «Столичным» называют любой салат, приготовленный по типу французского «Оливье». В оригинальной идее Аркадия Симоновича салат «Столичный» приготовлялся с раками.

Согревшийся и уже утоливший первый голод Ульянов не спеша смаковал деликатесный салат, запивая его пивом.

Несколько минут спустя Аркадий Симонович принес большое блюдо с вареными раками. Ярко-красные, с длинными белыми клешнями, раки были украшены сельдереем и выглядели весьма аппетитно.

Ульянов доел салат, придвинул к себе блюдо с раками и сказал:

— А теперь, милейший Аркадий Симонович, налейте мне еще пивка и выкладывайте ваши новости. Сдается мне, что вы еще кое-что припасли.

— Вы правы, Володенька! — ответил Аркадий Симонович, наливая Ульянову новую кружку. — Я не случайно сказал, что вы очень удачно зашли сегодня ко мне. Вам, действительно, повезло! Я уже о вас вспоминал, но, к сожалению, у меня не оказалось вашего адреса. Кстати, где вы сейчас живете?

— На Гороховой.

— Так близко!?

— Да, Гороховая 61/1.

— Отлично! А вспоминал я вас нынче утром в связи с тем, что во вторник 5 декабря в моем ресторане состоится шахматный турнир, посвященный дню рождения маэстро Пильсбери.

— Во вторник!? Вы же закрыты по вторникам.

— Но в следующий вторник будем открыты специально по случаю турнира.

— И вы хотите пригласить меня участвовать?

— Володенька, узнав кто будет играть, вы непременно захотите участвовать! Я уже договорился с Ласкером, Стейницем, Чигориным и Пильсбери!

— ???

— Да, да! Я вчера договорился со всеми четырьмя великими маэстро! На их матч-турнире во вторник запланирован выходной, а Пильсбери в этот день исполняется двадцать три года. Г-н Алапин также дал свое согласие. Мне еще предстоит разыскать маэстро Шифферса. Остальным игрокам придется заплатить за участие немаленький вступительный взнос — 15 рублей.

— Я думаю! — не удивился Ульянов. — Чтобы обеспечить участие таких корифеев, разумеется, требуются солидные призы.

— Не в этом дело! — возразил Аркадий Симонович. — Призы я обеспечиваю сам! Я не пожалею денег, чтобы провести такой турнир в собственном ресторане. Взносы пойдут на организационные расходы. Я, например, хочу приобрести двойные часы! Вы когда-нибудь играли с двойными шахматными часами, Володенька?

— Нет, не доводилось.

— Во вторник попробуете! Это будет грандиозно! Турнир с часами при участии чемпиона мира в ресторане Аркадия Прадера!

Шахматные часы, впервые примененные в1883 году на турнире в Лондоне, недешево стоили в описываемые нами времена. Но таков был Аркадий Симонович! Добрый и скромный человек, прекрасный хозяин, он становился расточительным и тщеславным, когда дело касалось шахмат.

— Я выделяю 200 рублей на призы! — гордо сообщил старик. — Первый приз будет 75 рублей, второй — 50, третий — 35, четвертый — 25 и пятый — 15 рублей!