Мэтт Бомонт - Фильм, книга, футболка

Тодди Глак:Кевин продолжал гнать по накатанной.

— Я работал с талантами, которые из своих трейлеров носа не показывали, но у меня никогда не было актрисы, которая не может выйти из тюрьмы. Ну и что, блин, теперь с ней делать?

Не успел Грег открыть рот, как девушка-посыльный принесла кофе. Она начала разливать его по чашкам, но Кевин остановил ее:

— Это «альта рика», детка?

— М-м… — смутилась она. — Это кофе.

Ну объясните мне хоть кто-нибудь, откуда такие берутся?

Ясмин Фиш:Не знаю, что он имел в виду. Хорошо-хорошо, я уже успела выяснить. Но тогда, в тот день, я считала, что кофе и есть кофе — или «Нескафе», или тот, что из кофеварки. Должно быть, я выглядела полной идиоткой, и Кевин смягчился.

— Забудь этот чертов кофе. Принеси мне просто чай. Только проверь, чтобы это не была моча сорта «тайфу».

Если не считать того случая, когда меня стошнило в гостиной родителей Тайлера в тот день, когда я с ними познакомилась, наступил худший миг моей жизни. Пока что.

Тодди Глак:Она пулей вылетела, поджав хвост, в своих мешковатых «военных» портках (типа высший класс), и Кевин подхватил нить разговора:

— Даже если ее освободят, ее снимать задолбаешься. Все Побережье говорит, что эта пташка — мешок неврозов. А знаете, если Голливуд и научил меня, так это вот чему: снимать надо офигительно мощные груди. Первый совет от Мэрайи — и ее же тост.

Сладкая музыка в ушах продюсера.

— По крайней мере насчет Джо можно не волноваться, — продолжал Кевин. — Это просто мечта режиссера. Объясняешь парню, что от него требуется, наводишь камеру — и все снято за два, максимум три дубля. Взять «Дело об убийстве» — одиннадцать недель съемок на натуре. В этой Юте даже норы никакой не найдешь, чтобы поссать туда. Но я ни разу не слышал, чтобы Джо ныл.

Грег Фуллер:Следующий час мы слушали сказки про Кевина и Джо. Настоящая дружба. Взаимное уважение. Братство крови.

Я знал Кевина уже десять лет, этот ролик был нашей пятой совместной рекламой. В прежней жизни он, наверное, торговал вразнос овощами на Альберт-сквер или водил компанию с Крэем. Или и то, и другое. Что вы видите — то наверняка и получите, а он оставался свеж и незапятнан дерьмом Рекламолэнда.

Я надеялся, что он, с его острым желанием загарпунить место режиссера в «Деле об убийстве-2», все-таки не нахватался в Голливуде опасных для здоровья привычек.

Тиш Уилки, ассистентка Ребекки Ричардс:Ребекка Ричардс!

Та самая Ребекка Ричардс!

Самая яркая звезда во всем Голливуде ! Ну если не считать Кэмерон. И Дженнифер. И Джулию. И Анжелину (которая немного чокнутая, и если хотите знать, вообще лесбиянка, но не будем вдаваться в это). И Гвинет. Может быть. Нет, забудьте Гвинет. Как бы то ни было, Ребекка определенно была одной из топ-звезд. Определенно.

И самая знаменитая прическа, всегда, в любое время! Со времен Фарры Фоссетт — уж точно, но это было еще до меня.

И я была ее ассистенткой! Не Фарры. Ребекки.

Слушайте, кто бы мог подумать?!

Вот такие мысли крутились у меня в голове, пока я везла ее чемоданы на колесиках по Хитроу. Я смотрела на нее со спины, а она шла, как умеет идти только настоящая звезда. Не могу объяснить, как это. Это выглядело… не знаю… звездно, наверное. Попробую сказать так. Если бы я была главным продюсером киностудии, каковым не являюсь, а она официанткой в кафе, каковой не является, и если бы я увидела, как она несет мне мой стакан «Тома Коллинза», вот этак изгибаясь или вроде того, я бы определенно, определенно захотела снять ее в моем следующем мульти-мульти-миллионном мегаграндиозном полнометражном проекте.

Но это было так ужасно. Всего через несколько минут после того, как я наслаждалась этими чудесными мыслями, с ней обошлись, как с перевозчиком наркоты. Слушайте, это было совсем из ряда вон! Мне прямо визжать хотелось. Хотелось кричать на всю округу: «Эй, я лично упаковала ее вещи, вы ничего там не найдете, кроме самых прекрасных, изящнейших вещей от лучших дизайнеров, с которыми, кстати, будьте чертовски аккуратны, потому что, я уверена, каждая из них уж точно стоит намного больше того, что вы можете позволить себе купить».

Однако я ничего не сказала. Я подумала, что лучше, пожалуй, промолчать. Как ни стыдно мне в этом признаться, у меня мелькнула мысль, что если они все-таки найдут что-нибудь, чего, конечно, определенно не могло быть, а укладывать ее вещи — это моя обязанность, то кого все будут обвинять, а? Вот то-то же.