Джек Керуак - Сатори в Париже

И я закидываю все это в багажное отделение и получаю взамен квитанцию.

Время я провожу в основном беседуя с толстыми бретонскими таксистами–здоровяками, в Бретани я научился тому что «если ты большой и толстый, тебе нечего стыдиться». И эти большие и толстые сукины дети шатаются там с видом будто вокруг них так и вьются туристские сучки в поисках с кем бы трахнуться. Булавку кувалдой не забить, говорят поляки, по крайней мере так мне говорил Стэнли Твардович, вот еще одна страна которой я никогда не видел. Гвоздь забить можно, но не булавку.

Так что я ошиваюсь вокруг вокзала и маюсь всякой дурью, в какой–то момент я даже присмотрел себе клеверную лужайку на вершине холма, где я запросто мог бы прикорнуть часика на четыре, если бы не шайки поэтишек–педиков следящие за каждым моим движением, и как я могу сейчас, в разгаре дня, разлечься в высокой траве, если какой–нибудь мавр [92] знает что в моей дражайшей заднице припрятаны последние 100$?

Говорю я вам, меня до такой степени одолела подозрительность ко всем мужчинам, чуть в меньшей степени к женщинам, что Диана разрыдалась бы, а может быть закашлялась смехом, все едино.

Я на полном серьезе боялся заснуть на этой травке, разве только если никто не увидит как я туда заберусь, в это мое убежище, но увы, алжирцам вольготно на их новой родине, к тому же Бодхидхарма со своими парнями может подкрасться ко мне по воде из Халдеи (а ходить по воде дело довольно хитрое).

К чему испытывать терпение читателей? В одиннадцать поезд подошел и я влез в первый же вагон первого класса, сел в первое же купе, в котором оказался в одиночестве, и когда поезд тронулся я положил ноги на сиденье напротив и услышал как кто–то говорит: « Le roi n`est pas amusez » (Королю не весело). («Эй, козлы вы долбаные!» надо б мне было крикнуть им в окно)

На табличке было написано: «Не бросайте ничего из окна», и я заорал « J`n`ai rien à jeter en dehors du chaussi, ainque ma tête ! » (Мне нечего выкинуть из окна кроме своей головы!). Мой чемодан был со мной – Я услышал из соседнего вагона, « Ça c`est un Kérouac » (А вот и Керуак) – Но я не думаю что на самом деле слышал это, но не могу быть совершенно уверенным, потому что Бретань это еще и страна друидов, ведьмовства, колдунов и фей – (а не только Лебри) Позвольте мне вкратце описать последнее запомнившееся мне в Бресте происшествие: — боясь заснуть в этих кустах, которые мало того что росли на косогоре где кто угодно мог увидеть меня из окон третьего этажа окрестных домов, но и прямо на виду у бродящей повсюду швали, я уселся в полном отчаянии вместе с таксистами у стоянки такси, на каменный бордюр мостовой – Вдруг ни с того ни с сего разгорелась свирепая словесная перепалка между дородным синеглазым таксистом–бретонцем и тощим усатым испанцем, или может алжирцем или провансальцем, тоже таксистом, и слышать все это их «Ну, давай, хочешь со мной разобраться, давай, начинай» (бретонец) и молодой усач «Гхэкхэарррагхэгхэ!» (что–то такое из–за мест на таксистской стоянке, а ведь все несколько часов назад я не мог найти такси на главной улице) было совершенно ужасно – Все это время я сидел на каменном бордюре, наблюдая за продвижением маленькой старушки–гусеницы и конечно совершенно завороженный им [93] , и я сказал первому же таксисту в очереди:

«Езжай куда угодно черт подери, катайся по городу, просто катайся, ищи клиентов, не торчи на этом паскудном вокзале, может быть какая–нибудь Левеск ищет такси после неожиданного визита церковного попечителя - »

«Дело в том что профсоюз…» и так далее.

Я говорю «Видишь тех двух засранцев которые там сцепились, мне это не нравится»

Без ответа.

«Мне не нравится тот который не бретонец – не старик, а молодой»

Таксист отвернувшись наблюдает за новой заварухой перед входом в вокзал, а именно, за юной матерью, молитвенно баюкающей в руках младенца и молодым хулиганом–небретонцем на мотоцикле, мчащемся с телеграммой в руках и чуть не сшибшим ее с ног, и напугавшим до полусмерти это уж точно.

«Это», говорю я своему бретонскому брату, «un voyou» (хулиган) – «Зачем он так поступил с этой дамой и ее ребенком?»

«Чтобы мы все на него посмотрели», он чуть ли не доволен. И добавляет: «У меня жена с детишками там на горе, с той стороны бухты, видишь, где корабли»

«Такие хулиганы создали Гитлера»

«Я на этой стоянке первый в очереди, а они могут собачиться и безобразить сколько угодно, их дело – Каждому свое»

«Bueno», сказал я как испанский пират с Сен–Мало, « Garde a compagne ». (Береги свою семью).