Джек Керуак - Сатори в Париже

Представьте себе что какой–нибудь турист–негр, типа папаши Кэйна из Сенегала, подходит ко мне на углу Шестой Авеню и 34–й улицы и спрашивает, как ему пройти к Дикси–отелю на Таймс–сквер, и вместо того чтобы послать его туда, я показываю направление в Боуэри, где он будет (предположим) убит баскскими или индийскими бандитами, и какой–нибудь свидетель слышит как я посылаю этого безобидного африканского туриста в неверном направлении, и потом свидетельствует в суде что он слышал эти издевательские объяснения, данные с намерением сбить с правильного пути, правильного общественного пути, или просто с верной дороги, и тогда к чертовой матери всех неотзывчивых и невоспитанных кретинов, этих сепаратистов и всех прочих глумливых «-истов».

Но старик хозяин спокойно объясняет мне где это находится, и я благодарю его и ухожу.

28

Теперь я вижу залив, цветочные горшки на кухонных задворках, старый Брест, корабли, несколько танкеров в море, несколько диких мысов под серым небом стремительных рваных облаков, похоже на Новую Скотию.

Я нахожу контору и захожу внутрь. Там сидят два типа, погрузившись в какие–то бумажки отпечатанные через копирку на тонкой рисовой бумаге, а девчонка вместо того чтобы сидеть у них на коленях маячит где–то сзади. Я изложил им свое дело, хлопнул бумажками об стол, они говорят надо обождать час. Я говорю что хочу лететь в Лондон сегодня же вечером. Они объясняют что у Эйр–Интер нет прямых рейсов на Лондон, надо лететь в Париж и там садится на рейс другой компании. («От Бреста до Корнуолла сами–знаете–как рукой подать», хотелось мне сказать им. «Зачем же лететь в Париж?») «Ладно, я лечу в Париж. Когда сегодня рейс?»

«Сегодня рейсов нет. Следующий парижский в понедельник»

Я представляю себе как ошиваюсь весь этот чудесный уикенд по Бресту, где мне не с кем словом перекинуться и негде ночевать. И тут у меня в глазах появляется слабый проблеск когда я думаю: «Сейчас утро субботы, и я могу оказаться во Флориде и поспеть как раз к своим утренним газетам, шмякнутым почтальоном о крыльцо!» – «А есть у вас поезд до Парижа?»

«Есть, в три часа»

«Можно у вас купить билет?»

«Вам нужно пройти туда самому»

«И что с моим чемоданом?»

«Прибудет не раньше полудня»

«Ну тогда я пошел на вокзал за билетом, поболтаю чуток со Степином Фетчитом [74] , обзову его старым черномазым Джо, потом может даже спою ему, расцелую его по французским обычаям, чмок–чмок в каждую щечку, дам четвертак, и потом вернусь опять сюда»

На самом деле я всего этого не сказал, хоть и надо было бы, я просто сказал «Окей» и пошел на станцию, купил билет первого класса, вернулся тем же путем, став уже большим знатоком брестских улиц, заглянул внутрь, чемодана еще нет, пошел на рю де Сиам, коньяк и пиво, тоска, вернулся, чемодана нет, поэтому я иду в бар в соседнем доме от этого учреждения Бретонских Воздушных Сил, о котором я мог бы теперь написать длиннейшее донесение Мак–Маллену из САК [75] Я знаю, что здесь остается много изумительных церквей и часовен на которые мне стоило бы посмотреть, и потом еще Англия, но раз Англия и так в сердце моем, зачем мне туда ехать? и к тому же, не важно как очаровательны могут быть иные культуры и искусство, если нет в них сострадания – Вся эта красота гобеленов, страны, людей: — бессмысленны без сострадания – Гениальные поэты могут быть лишь украшением книжных полок без симпатии и Каритас – Это значит что Христос был прав и любой после него (кто «думает» иначе и письменно высказывает эти свои мнения) (как, скажем, Зигмунд Фрейд с его холодным пренебрежением к человеческой слабости), ошибался - а значит жизнь человеческая, как говорит У.С.Филдс, «исполнена высоких угроз», но коль скоро вы это знаете, умерев вы будете вознесены на небеса потому что не причиняли никому вреда, ах расскажите об этом в Бретани и везде и повсюду – Нужны ли нам университетские Определения Зла чтобы понять это? Не позволяйте никому подтолкнуть вас к дурному. У хранителя Чистилища есть два ключа от врат Святого Петра, а он сам по себе есть ключ третий и решающий.

И сами вы да не побудите никого к дурному, ведь у вас кишка тонка, чтобы вместе с глазами и всем остальным быть ей, кишке этой, поджаренной как у ирокезского столба самим дьяволом, выбравшим Иуду себе на закуску (из Данте).

И что бы злое вы не совершили, оно вернется к вам сторицей, оком и зубом, по законам действующим в том безмолвии что зовется ныне «неизведанными областями научных исследований».