Чак Паланик - Колыбельная [litres]

– Забудь меня. Я – просто еще один Боженькин крокодильчик, которого можно спустить в унитаз.

Элен снимает скорость с нейтралки. Она нажимает какую-то кнопку, и дверца Устрицы закрывается на замок.

Снаружи закрытой машины, смазанно и приглушенно, Устрица кричит:

– Можешь спустить меня в унитаз, но я все равно буду жрать дерьмо. – Он кричит: – Буду жрать дерьмо и расти.

Элен включает поворотник и выруливает на шоссе.

– Можешь забыть меня, – кричит Устрица. Устрица с красным дьявольским лицом и большими белыми зубами. Он кричит: – Но это не значит, что меня не существует.

Совершенно без всякой связи мне вспоминается первый шелкопряд непарный, вылетевший в окошко в Медфорде, штат Массачусетс, в 1860-м.

Элен убирает одну руку с руля, прикасается пальцем к глазу и кладет руку обратно на руль. На пальце в перчатке – темно-коричневое пятнышко. Мокрое пятнышко. В горе и радости. В богатстве и бедности. Это – ее жизнь.

Мона закрывает лицо руками и плачет в голос.

Я считаю – раз, я считаю – два, я считаю – три… я включаю радио.

Городок называется Стоун-Ривер, Каменная Речка. Стоун-Ривер, штат Небраска. Так указано в карте. Но когда мы с Сержантом въезжаем в город, на щите-указателе написано совсем другое: «Шивапурам».

Небраска.

Население 17 000.

Посередине улицы, прямо по разделительной полосе, бредет бурая с белым корова, которую нам приходится объезжать. Корова невозмутимо жует свою жвачку и даже не смотрит на нашу машину.

Центр города представляет собой два квартала построек из красного кирпича. Светофор на пересечении двух главных улиц мигает желтым. Черная корова чешет бок о металлический столб стоп-знака. Белая корова жует циннии из горшков на окне почтового отделения. Еще одна корова лежит перед входом в полицейский участок, перегораживая тротуар.

Пахнет карри и пачули. Помощник шерифа обут в сандалии. Помощник шерифа, почтальон, официантка в кафе, бармен в таверне – у всех на лбу черная точка. Бинди.

– Господи, – говорит Сержант. – Весь город теперь исповедует индуизм.

Согласно последнему еженедельному «Альманаху загадочных явлений», это все из-за говорящей коровы-Иуды.

Самое главное на скотобойнях – обманом заманить коров на настил, который ведет непосредственно в «камеру смерти». Коров привозят с ферм, они растерянные и испуганные. После многих часов или дней в тесных перевозочных стойлах, обезвоженных и всю дорогу не спавших, коров выгружают на огороженную лужайку перед скотобойней.

Есть верный способ заставить коров войти внутрь: подослать к ним корову-Иуду. Их так действительно называют, таких коров. Эти коровы живут на бойнях. В общем, корову-Иуду выпускают в стадо обреченных коров, она ходит с ними по лужайке, а потом ведет их за собой на бойню. Растерянные, испуганные коровы никуда не пойдут, если их не поведет корова-Иуда.

В последний момент – когда остается всего один шаг до топора, или ножа, или стального прута, – корова-Иуда отходит в сторону. Ей сохраняют жизнь, чтобы она повела на смерть очередное стадо. Она всю жизнь занимается только этим – из года в год.

Но вот, как написано в «Альманахе загадочных явлений», корова-Иуда на мясоперерабатывающем заводе в Стоун-Ривер однажды остановилась.

Она встала, перекрывая вход на бойню. Она отказалась отойти в сторону и обречь на смерть стадо, что шло за ней. На глазах у работников бойни корова-Иуда уселась на задние ноги, как обычно сидят собаки, – она уселась на входе, посмотрела на собравшихся людей своими печальными коровьими глазами и заговорила.

Корова-Иуда заговорила человеческими голосом.

Она сказала:

– Прекратите есть мясо, это дурной обычай.

У нее был голос как у молодой женщины. Коровы у нее за спиной ждали, переминаясь с ноги на ногу.

У работников скотобойни отвисли челюсти – так что у некоторых даже попадали сигареты, прямо на залитый кровью пол. Один мужчина проглотил свой жевательный табак. Одна женщина закричала, зажав рот ладонью.

Корова-Иуда, сидя на задних ногах, подняла переднюю ногу, указала копытом на работников бойни и сказала:

– Дорога к мокше пролегает не через боль и страдания других существ.

«Мокша», как объясняется в «Альманахе загадочных явлений», это индусское слово, означающее «искупление грехов, спасение», конец кармического цикла реинкарнаций.