Чак Паланик - Уцелевший

Самолет разобьется в Австралии, говорю я, и ни один человек не погибнет.

И до меня начинает доходить.

Может, здесь нет другого, настоящего угонщика.

Может, это я угонщик.

Вокруг нас люди начинают шептаться. Они узнали меня. Я массовый убийца с телевидения. Я Антихрист.

Я угонщик.

И я начинаю смеяться.

Я спрашиваю Фертилити: Ты все это подстроила, не так ли?"

И, продолжая смеяться, она говорит: «Отчасти».

И, продолжая смеяться, я спрашиваю, действительно ли она беременна.

И, продолжая смеяться, она говорит: «Боюсь, что это так, но, ради всего святого, я не предвидела этого. Это до сих пор стопроцентное чудо».

Двери самолета захлопываются, и самолет начинает ползти в сторону от терминала.

«Вот, — говорит она. — Всю жизнь ты нуждался в том, чтобы другие люди говорили тебе, что делать: твоя семья, твоя церковь, твои боссы, твоя соц.работница, агент, твой брат…»

Она говорит: «Ну а в этой ситуации никто не сможет тебе помочь».

Она говорит: «Всё, что я знаю, это что ты придумаешь, как выбраться из этого бардака. Ты найдешь, как оставить свою полностью провальную историю жизни позади. Ты будешь мертв для всего мира».

Реактивные двигатели начинают выть, а Фертилити дает мне мужское золотое обручальное кольцо.

«И после того, как ты расскажешь свою историю жизни и уйдешь из нее, — говорит Фертилити, — после этого мы сможем начать новую жизнь вместе и жить долго и счастливо».

Где-то на пути к Порту Вила на Новых Гебридах я в последний раз подавал обед, так, как всегда мечтал.

Каждый, кого я застану намазывающим хлеб маслом до того, как я дам команду, клянусь, я застрелю его.

Каждый, кто выпьет свой напиток, не проглотив еду, также будет застрелен.

Каждый, кто будет черпать ложкой по направлению к себе, будет застрелен.

Каждый, кто будет пойман без салфетки на коленях —

Каждый, кто будет двигать еду пальцами —

Каждый, кто начнет есть, прежде чем все будут обслужены —

Каждый, кто будет дуть на пищу, чтобы остудить ее —

Каждый, кто будет говорить с набитым ртом —

Каждый, кто будет пить белое вино, держа бокал за основание, или кто будет пить красное вино, держа бокал за ножку —

Каждый из вас получит пулю в голову.

Мы на высоте 9100 метров над землей, летим со скоростью 730 километров в час. Мы в самом совершенном транспортном средстве, созданном человеком, и мы съедим этот обед как цивилизованные люди.

Итак, вот моя исповедь.

Проверка, проверка, раз, два, три.

Если бы я только мог понять, как отсюда выбраться. По словам Фертилити, я мог бы выбраться, находясь в воздухе. Я мог бы избежать аварии. Я мог бы перестать быть Тендером Брэнсоном. Я мог бы избежать встречи с полицией. Я мог бы, таким образом, избавиться от своего прошлого, от моей запутанной, нестерпимой, жалкой, беспорядочной истории жизни.

Фертилити сказала, что весь трюк в том, чтобы рассказать людям, как я подошел к этой точке, и я пойму, как отсюда выбраться.

Если бы я мог просто уйти и оставить старую историю моей жизни позади.

Если я выживу, сказала она, мы могли бы заняться более хорошим сексом.

Мы могли бы сотворить нашу новую жизнь вместе.

Мы могли бы брать уроки танцев.

Она сказала, чтобы я закончил рассказ именно в тот момент, когда самолет врежется в землю. Тогда весь мир будет думать, что я мертв. Она сказала начать с конца.

Проверка, проверка. Раз, два, три.

Проверка, проверка. Раз, два, три.

Возможно, эта штука работает. Я не знаю. Слышите ли вы меня, я не знаю.

Но если вы слышите меня — слушайте. И если вы прослушаете эту запись, то узнаете историю о том, как все пошло неправильно. Перед вами бортовой самописец рейса 2039. Черный ящик. Его так называют, несмотря на то, что он оранжевый. Внутри — моток проволоки, постоянная запись обо всём, что осталось позади. Вы обнаружили рассказ о том, как все произошло.

Продолжайте слушать.

Вы можете нагреть эту проволоку до белого каления, и она все равно поведает вам ту же самую историю.

Проверка, проверка, раз, два, три.

И если вы слушаете, то наверняка сами уже знаете, что пассажиры были высажены из самолета в Порте Вила, в Республике Вануату, в обмен на пол-дюжины парашютов и много крошечных бутылочек с джином.

И когда мы вернулись в воздух и взяли курс на Австралию, пилот спрыгнул с парашютом к свободе.

Я продолжаю говорить это, и это правда: я не убийца.

Я здесь один, на этой высоте.

Все четыре двигателя сгорели, и начинается контролируемый спуск, крутое пикирование в направлении земли. Это конечная фаза моего спуска, и я приближаюсь к Австралии со скоростью 9,8 метра в секунду, моя конечная скорость .