Генри Роллинз - Железо

За полторы недели лаборатория вымерла. Сожгли всех, кроме одной партии, которую я отправил на свалки «Бургер-Кинга» и «7-11». Через месяц я уволился и начал работать в магазине мороженого. Недавно я подумал, что было бы гораздо забавнее отправить ящики в более интересные места. Например, притащить ящики с дохлыми мышами и крысами в какой-нибудь приятный жилой район по соседству и поставить по одному у каждой двери? Или отправить экспресс-почтой целую партию в свою старую школу или домой любимой девушке? Можно открыть ящики и забрасывать прохожих на улице. Или взять пакет, положить у чьего-нибудь порога, поджечь его и позвонить в дверь? Парень выходит, пытается затоптать костёр и… ф-фу, под ногой хрустят жареные грызуны! Можно ещё их заморозить и швырять в прохожих в Вествуде – здорово!!! Если мыслить открыто, возможности бесконечны.

…

…

Они сидят за столиком в баре. Официантка подходит принять заказ. Она заказывает сухой мартини, он заказывает чашку кофе. Чуть погодя официантка приходит обратно с напитками. Она говорит:

– Я запуталась, кто есть кто?

Леди говорит:

– Я мартини.

Джентльмен говорит:

– Я кофе.

Официантка ставит напитки на стол и уходит. Она – джин. Холодный, опьяняющий. Заводит, заставляет потерять голову, становится тепло внутри. Если переберёшь, станет плохо и ты вырубишься.

Он – кофе, горячий, дымящийся, фильтрованный. Можешь добавить в него что-нибудь для улучшения вкуса. Портит желудок, возбуждает, напрягает, натягивает. Накачивает, бодрит, выжигает.

Кофе и джин не смешиваются никогда, каждый всё время старается улучшить свой вкус.

…

Мадонна. Когда я слышу её, я хочу пива. Хочу мчаться в авто и играть в кегли. Из-за неё мне хочется бежать за покупками в «Сирс». Из-за неё мне хочется дать пинка вегетарианцам. Когда я слышу её пение, я знаю, что она поёт для меня. Она хочет со мной непристойностей. Когда я вижу её лицо, её глаза, её губы, они говорят со мной, бросают мне вызов… Я становлюсь с нею мерзким. Такое чувство, будто я хочу отжаться много раз подряд от пола или сходить в скобяную лавку. Затем мне нужно остыть. Я должен остыть, мужик. Поможет либо холодный душ, либо пластинка Брюса Спрингстина.

…

…

Тараканы – ваши боги. Вы слабы. Вы должны бы молиться им. Они – более совершенная форма жизни, чем вы. Вы затраханы своими идиотскими идиосинкразиями. Вам нужны психоаналитики, транквилизаторы, вам нужен отпуск, вы начинаете войны, совершаете суицид, вы крадёте, вы лжёте, вы мошенничаете. Вы слабы. Вы не можете выжить, вы слишком заняты – таскаете свои огромные мозги. Вынуждены строить тюрьмы, чтобы ваши сородичи не убили вас. Вы убиваете всё. Вы живёте в страхе. Вы не можете жить просто и красиво, как таракан. Вы делаете аборты. Вы занимаетесь бессмысленной деятельностью. Вы слабы, тараканы – ваши боги. Вы недостойны– даже целовать гладкие чешуйки на брюшке матери-тараканихи. Вам они отвратительны, вы их боитесь. Их больше, чем таких, как вы. Вам тошно даже смотреть на них, они заставляют вас блевать. Вы слабы. Тараканы – ваши боги. Отдайте им свою тарелку пищи. Сделаете вы это или нет, они переживут вас и вашу тупость. Вы пытаетесь истребить их газом и ядом, точно так же, как собственный вид. Но таракан возвращается, он ещё сильнее, проворнее, он получил иммунитет. Вы смотрите телевизор, вы запираете двери, чтобы защитить себя от себе подобных. Вы колетесь, продаёте свои тела, вы находите новые изобретательные способы калечить себя и других. Вы слабы. Тараканы – ваши боги.