Стюарт Хоум - Медленная смерть

— Просыпайся, Дон, — сказала Пенни, нежно тряся своего любовника. — Я принесла тебе кофе.

— Я пылающий гений, — пробурчал Пембертон. — Мне надо разрешать спать весь день.

— За обедом мы встречаемся с ребятами, помнишь? — настаивала Эпплгейт. — Тебе скоро надо уже вставать.

— Но я же пылающий гений! — повторил Пембертон, отворачиваясь. — Публика ожидает, что я буду лежать в кровати минимум до двух. Они охуеют, если узнают, что я вёл себя, как простолюдин.

— Я убралась дома, — сказала Пенни, меняя тему. — Может, дашь мне денег на ту новую одежду?

— Сначала я как следует проверю качество уборки, — категорично ответил Пембертон. — Ты уверена, что сделала всё?

— Да, — пролепетала Эпплгейт.

— Включая туалет? — вопросил Пембертон.

— Про толчок ты ничего не говорил, — захныкала Пенни.

— Ты не получишь новую одежду, пока не уберёшь сортир! — отрезал Дон. — И не спорь со мной, я великолепен, и меня надо оставить в покое. Однако можешь передать мне мой кофе, ибо сон мой нарушен, благодаря твоим бесконечным приставаниям.

— Эй! — забормотала Эпплгейт, решив, что пора снова сменить тему, иначе она новой одежды вообще не получит. — У меня идея! Эта фишка с Неоизмом, похоже, идёт на прорыв, так что мы можем воспользоваться модой и устроить выставку «Эстетики и Сопротивления» под названием «Новый Неоизм»!

— Восхитительно! — закричал Пембертон. — И почему лучшие идеи приходят ко мне, когда я или засыпаю, или просыпаюсь? Наверно, потому что я столь одарён от природы!

— Ну что, может, дашь денег на одежду? — спросила Пенни.

— Отстань ты со своей одеждой! — проревел Дон. — Господи, я только что придумал «Новый Неоизм», а ты пытаешься растрясти меня на шмотьё! Забей на одежду или войдёшь в историю как идиотка, прерывающая меня во время творческого излияния, и тем лишившая мир кто знает скольких бесценных культурных сокровищ! Боже, я понимаю, как должен был чувствовать себя Кольридж, когда торговец пришёл требовать деньги по счёту!

— Может, съешь тост? — спросила Эпплгейт, в очередной раз пытаясь сменить тему.

— Пожалуй, — кивнул Пембертон. Потом, как следует вгрызаясь в ломоть, добавил: — Вот это куда лучше, меня надо холить и лелеять, а не пилить и пинать.

Джонни Махач неуверенно листал дрочильные журналы Стивена Смита. Не то чтобы у Ходжеса были проблемы в плане либидо, просто он не разделял вкус художника на баб — особенно одержимость громадными сиськами! Сначала Джонни недоверчиво пялился на выставленные напоказ буфера — они были противоестественно раздуты, уродливы от природы! Но скоро зрелище начало его утомлять. Ходжес предпочитал худых девушек на высоких каблуках, в кожаных мини-юбках и с яркой губной помадой. На идее же трахнуть подругу с пятидесятидюймовыми сиськами он повёрнут не был. Кроме того, он подозревал, что такие груди будут мешаться во время работы.

— Привет, ты где делся? — яростно накинулся Джонни на Смита, когда художник наконец вернулся домой.

— Я не знал, что ты будешь ждать меня здесь! — выпалил парень.

— Ты оставил ключ под ковриком! — кипел Ходжес. — Ты наверняка знал, что я приду!

— Где ты взял эти журналы? — спросил Стивен, когда Джонни бросил выпуск «Больших Сисек» на пол.

— В корзине с бельём, — ответил бутбой. — У тебя нету телека, а мне надо было чего-нибудь почитать, оказалось, больше тут развлечься нечем.

— Это материал для исследования, — соврал Смит. — Я готовлю серию пейзажей, основанных на женских грудях.

— Ага, конечно, — лениво засмеялся Ходжес. — Ладно, где ты держишь остальные свои вещи?

— У меня есть студия в Стратфорде, — объяснил Стивен, — и я снимаю ещё одну квартиру в Ислингтоне, где и хранится большая часть моего добра. Кстати, почему ты решил, что у меня есть ещё что-то кроме того, что в этой квартире?

— Это очевидно, — процедил Джонни. — Эта квартира — просто минималистическая выставка твоего артистического образа жизни. Лишённая мусора, скапливающегося у любого человека, квартира создаёт впечатление полной подделки. Если кого-нибудь из твоих друзей эта хата может обмануть, то он полный идиот! К тому же, всё это уже неважно, потому что у тебя теперь есть контракт, и я пришёл поговорить с тобой на эту тему!

— Ага, — воскликнул Смит. — У меня в кармане официальная бумага, утверждающая, что я являюсь членом элитной группы художников, выставляющихся во «Флиппер Файн Артс». Не терпится рассказать друзьям! Куча народу охренеет от того, что я уже вхожу в арт-истэблишмент, а они ещё ждут шанса поймать удачу за хвост!