Саймон Ингс - Бремя чисел

От мужчины исходит приятный аромат. Запах дегтярного мыла и лосьона после бритья плюс шерри, выпитый после обеда. Запах взрослого мужчины. Точно так же пахло от ее дяди, который был столь любезен с ней, потому что он — Кэтлин почти уверена в этом — и есть ее настоящий отец.

Рука опускается по ее спине все ниже, по ягодицам к разрезу в пальто. Затем скользит внутрь разреза и вновь оказывается снаружи.

Помнится, она тогда сказала матери: «Ты вышла замуж не за того человека». После этих слов уже не было дороги назад. Мать даже не пришла, чтобы проводить ее на поезд. Что ж, еще одно подтверждение тому, что Кэтлин права.

И вот теперь она стоит и ждет, когда ей вновь, уже в третий раз, на спину ляжет чужая рука. Неподалеку замешкались двое каких-то мужчин; они разглядывают полки у противоположной стены, там, где свет еще позволяет прочесть названия на корешках. Незнакомец — ее «дядя», ее настоящий отец, ее фантазия, что пустила росток посреди высоких, уставленных книгами стен, — ждет. Он не прикасается к ней, а просто стоит рядом — так близко, что девушка чувствует его запах. Это запах сигар, которые ее дядя курил, сидя за рулем автомобиля. Их знаменитые «деловые поездки», как обычно донельзя срочные, донельзя важные, заканчивались пикником в каком-нибудь милом местечке. Он неизменно бывал добр с ней, шутил, улыбался. Кэтлин впитывала все, что было вокруг, с каждой минутой влюбляясь в него все больше и больше.

«Дорогой отец», — написала она ему, но так и не отправила письмо.

«Дорогой дядя», — этот листок тоже перекочевал в корзину для бумаг.

Интересно, понимает ли он, что дочь выяснила, кто он такой? Любопытно, а сам он это знает? Может, мать рассказала все, как есть. Или же отец догадался обо всем сам — после того как Кэтлин в один прекрасный день не явилась на работу?

И вот теперь он пришел за ней.

Неужели это он?..

В тени полуразрушенных стен ее фантазии расцветают пышным цветом.

Они оба ждут, когда останутся одни. Мужчина нагибается вперед и берет с полки книгу. Кэтлин не хочется видеть его лицо. Ей не хочется знать, кто он такой на самом деле — государственный служащий, какой-нибудь клерк, инспектор сточных канав. Она не желает знать о нем правду. Ей нужна ее мечта.

Между прочим, незнакомец берет в руки второй том энциклопедии — от «Л» до «Я».

Он становится почти вплотную к ней и водит краем книги по первому тому, который у нее в руках. Туда-сюда. Кэтлин разглядывает его большой палец. Ей виден крепкий, аккуратно подстриженный ноготь. Над косточкой фаланги небольшой шрам. Эта рука вполне может принадлежать ее дяде.

И тогда она делает для себя вывод: это действительно его рука.

Уже слишком темно, так что больше ничего не прочтешь. Ее дядя оборачивается, дабы убедиться, что они одни.

Да, они одни.

Он закрывает том от «Л» до «Я», делает шаг вперед и возвращает книгу на прежнее место. Кэтлин роняет свой том, от «А» до «К», и он падает на кучу мусора у ее ног. Какая разница, где ему быть.

Мужчина вздыхает и наклоняется поднять книгу.

Она не может удержаться и украдкой смотрит на «дядю». Увидев, что тот в шляпе, Кэтлин облегченно вздыхает. Да, он вполне может быть ее дядей. Девушка не разглядела его лица, но он все равно может быть тем, кем она хотела бы его видеть.

Подняв том, он ставит его на место рядом с его близнецом, а сам оборачивается к ней.

Она тотчас отворачивается.

Он берет ее за руку и разворачивает к себе лицом.

Она вырывается, стараясь не смотреть на него.

Он вновь хватает ее за руку.

И снова она отстраняется.

Кэтлин ощущает его дыхание — оно холодным облаком обволакивает ей затылок. Он вновь поймал ее — но на этот раз не за руку, а за плечо. Его рука давит, потому что теперь знает, чего ей хочется. Мужчина ведет Кэтлин вперед, через кучи обвалившейся штукатурки, к проему в стене.

Еще совсем недавно здесь был вход в читальный зал. Но читального зала здесь больше нет. По ту сторону дверного проема — нагромождение руин, лабиринт из обвалившихся кирпичей и обугленного дерева. Мужчина продолжает толкать Кэтлин вперед. Она спотыкается. Подворачивается нога. Девушка теряет равновесие и падает на колени. Ей больно, но она пытается превозмочь боль и встать. Колени разбиты в кровь. Чулки порваны. На одной ноге нет туфли.

Он протягивает к Кэтлин руки и стаскивает пальто с ее плеч. Ее руки безвольно повисают вдоль тела. Девушку бьет дрожь. Она ждет. Запустив одну руку ей за шею, другую за спину, мужчина валит ее на спину… Несмотря на боль в разбитых коленках, она сжимает ноги. Он запускает руку ей под платье и пытается стащить трусы.