Хорхе Борхес - Страшный сон

Остается предложить теологическую интерпретацию, что вполне соответствует этимологии. Возьмите любое из, слов: скажем, латинское «incubus», саксонское «nightmare» или немецкое «Alp». Во всех них чувствуется нечто сверхъестественное. Допустим. А вдруг природа кошмаров и в самом деле сверхъестественная? А вдруг кошмары – это щели ада? И страшные сны переносят нас в ад в буквальном смысле? Почему бы и нет? Мир дивен: в нем все возможно.

Текст одной из лекций Борхеса, прочитанных им накануне своего восьмидесятилетнего юбилея. Лекционная деятельность Борхеса началась в 1946 г., когда правительство Перона лишило его скромной должности помощника по каталогу в библиотеке Мигель Канэ и он был вынужден искать другой заработок. Поддержки от общества аргентинских писателей ждать не приходилось: Перон его разогнал. Борхесу предложили должность инспектора по птице на буэнос-айресских рынках. Акция была варварской – к тому времени у него начало катастрофически падать зрение, а Европа еще не издавала огромными тиражами его книги. На лекции в аудитории Колехио Либре де Эстудиос Супериорес за Борхесом наблюдал полицейский. Преодолевая неимоверное смущение, Борхес говорил о поэзии английских романтиков – Вордсворта и Колриджа. Коллеги и близкие друзья Борхеса – Сильвина и Виктория Окампо, Адольфо Бьой Касарес – выхлопотали для него цикл выступлений в Аргентине и Уругвае. Эти выступления стали основой учебного курса по истории английской литературы («От «Беовульфа» до Бернарда Шоу»), прочитанного им в 50-е гг., когда он стал профессором англо-американской литературы столичного университета. В 50 60-е гг. Борхес прочитал, пользуясь его выражением, «слишком» много лекций в Йельском, Оксфордском и Гарвардском университетах, а также в Риме, Париже и Иерусалиме. Лекции, собранные в настоящем издании, вошли в книгу «Siete noches», название которой мы переводим как «Семь ночей творения», поскольку буквальное «Семь вечеров» не дает аналогии с семью днями творения. Текст выступлении, записанный Роем Бартоломью, перед опубликованием был тщательно выверен Борхесом.

«Страшный сон» был прочитан 15 июня 1977 г. в театре Колизей (Буэнос-Айрес). Впервые опубликовано в SN, 35-54. Переведено по этому изданию. Впервые по-русски: Иностранная литература. 1990. № 3. Этой теме Борхес также посвятил компилятивную «Книгу снов» (1976), составленную в соавторстве с Роем Бартоломью.

«Человеческий разум» (англ.).

Борхес пересказывает главу VIII монографии Густава Спиллера «Человеческий разум» (1902).

Мысль Груссака восходит к сновидческим метафорам Артура Шопенгауэра (Мир как воля и представление. Т. П. § XIV)

Оговорка Борхеса; сэр Томас Браун – представитель английского барокко, т. е. XVII в.

«Эксперимент со временем» (англ.)

Разбору этой книги Борхес посвятил эссе «Время и Дж. У. Данн» (сб. «Новые расследования», 1952), где он, в частности, писал: «Данн – блистательная жертва той самой порочной традиции, которую возвестил Бергсон: рассматривать время как четвертое измерение пространства. Он заявляет, что будущее уже существует… Данн приводит два довода: первый – пророческие сны; второй – относительная простота, которую придает эта гипотеза вычурнейшим и столь характерным для него схемам» (ОС. 648). Перевод этого эссе см.: Философская и социологическая мысль. 1991. № 3.

«Об утешении философией» (лат. )

Борхес стягивает в метафору различные сравнения Боэция, рассыпанные по тексту IV параграфа V книги его «Утешения философией». Ср. соответственно: «Вспомни, например, возниц, их действия, когда они управляют и поворачивают квадригу» и «божественный разум… как бы взирая сверху» (Боэций. «Утешение философией» и другие трактаты. М., 1990. С. 281-282).

Сформулированная в VI параграфе IV книги «Утешения философией» мысль Боэция о «предзнающем провидении» предвосхищает «предустановленную гармонию» Лейбница.

см.: Боэций. «Утешение философией» и другие трактаты. Кн. V. § VI. С. 286-287.

Конец – делу венец. Акт I. Сцена 3.

Имеется в виду драма Педро Кальдерона «Жизнь есть сон» (1632).

Далее следует цитата из «Бури» (Акт IV. Сцена Г. Перев. М. Донского).

Далее цитируется стихотворение «Увы, промчались годы, сгорело все дотла!» (перев. В. Левика).