Евгений Марков - Чернозёмные поля

Нигде, друзья, не проведёте вы своего медового месяца в такой идиллической, в такой райской обстановке, как здесь, перед лицом вечной «Девы», под таинственные песни альпийских лесов и альпийских потоков».

Суровцов и Надя поехали за границу не с одною целью наслажденья. Поездка их решилась с поразительной неожиданностью и быстротою. Баронесса должна была ехать в Монтрё на виноград, и хотела перед тем месяцы два попутешествовать по Швейцарии. Но ей до такой степени было больно расстаться надолго с Надею, что она, полушутя, полусерьёзно уговаривала Надю ехать с нею на её счёт. Мечта о заграничной поездке жила давно в сердце Нади, как что-то фантастически-несбыточное, невозможно-счастливое. Как ни грозно было самолюбие Нади, но соблазн был слишком велик, чтобы она послушалась на этот раз внушений своего самолюбия. Надя была бы готова просто и прямо согласиться на предложение своей приятельницы; она ожидала от заграничной поездки почти чуда. Ей казалось, что скорлупа спадёт с её глаз, что она узнает бесконечно много того, чего и не подозревает теперь. Но поездка эта каким-то образом не отделялась в фантазии Нади от её Анатолия. Всё, чего ожидала она от заграницы, могло осуществиться только в одном случае, если бы с ними мог быть Анатолий. Но этого одного-то и не могло быть: Надя знала это очень хорошо. А без этого заграница делалась невозможностью. День союза с Анатолием приблизился, и нужно было думать о нём. Анатолий человек бедный и должен оставаться всегда на своём трудовом посту. Надя никогда бы не позволила себе отвлекать Анатолия своими личными вкусами и потребностями от его долга.

— Нет, милая Лиза, — говорила она с детской откровенностью баронессе. — Не дразните меня этими несбыточными мечтами. Человек не может быть так счастлив, чтобы все желания его сердца исполнялись за один раз. Я выхожу замуж за Анатолия, и должна сосредоточить на этом все свои помыслы. Зачем ещё мечтать о большем? И это иногда кажется мне невероятным, как сон. Разве всем жизнь даёт то, что им хочется? А для меня именно судьба осуществила самую невозможную, самую смелую фантазию. Да к тому же, дорогая моя баронесса, признаюсь вам, я теперь не могу думать ни о чём таком, где бы не был на первом месте мой Анатолий. Вы это, конечно, хорошо понимаете; у вас такое доброе, славное сердце, Лиза… Я думаю, в этом нет ничего обидного для вас.

— О, мой ангел, что вы это? Что ж тут может быть обидного? — возражала с ласковой улыбкой баронесса. — Это так натурально, так мило с вашей стороны. И знаете ли? Мне несколько раз приходило в голову уговорить Анатолия Николаевича провожать нас. Я бы сделала это из чистого эгоизма. Без него я буду скучать. А от так хорошо знаком со всем, сейчас сумеет указать всё, достойное интереса, объяснить всё, всю проникнет… Одним дамам очень трудно за границею. А барон, как нарочно, эти месяцы проводит у родных в Лифляндии. Там у них какой-то общий процесс. Очень важный и очень длинный. Он не может проводить меня. Но я знаю, что Анатолий Николаевич никогда не согласится на моё предложенье, поэтому и не говорю ему ничего… боюсь… Как вы об этом думаете, моя душечка?

— Да, я тоже думаю, что он бы не согласился, что ему нельзя, — раздумье отвечала Надя. Она едва не прибавила вслух того, что думала в душе: «Я бы сама не посоветовала ему соглашаться». Почему-то ей казалось, что её Анатолий не должен опираться ни на чью постороннюю помощь.

Однако баронесса как-то кстати успела высказать Суровцову свои намеренья.

— Милой нашей Наде так страстно хочется за границу, — прибавила баронесса, чтобы окончательно убедить Суровцова этим доводом. — Но она ни за что не поедет туда без вас. Бедняжечка, она так мило сказала мне: «Невозможно, чтобы все желанья сердца исполнялись за один раз». Как вы думаете, Анатолий Николаевич, не лучше ли разочаровать нашу девочку в этом ожиданье и доказать ей, что судьба исполняет все хорошие желанья хороших людей?

— О да, это было бы великолепно, великолепно! — говорил Суровцов, улыбаясь своей внутренней думе. — И я постараюсь устроить это как-нибудь. У меня есть ввиду, баронесса, другой план…

Суровцов два дня раздумывал и копался в разных бумагах. Осуществить любимую мечту Нади в первые минуты их общего счастья казалось для него восхитительною мечтою, для которой он готов был жертвовать многим.

Когда Анатолий увиделся в первый раз с баронессою, он сказал ей весело: