Рене Баржавель: Девушки и единорог

В то время Ирландия была независимым государством, а Адриан IV, как мы уже сказали, был англичанином. Отправляя Генриха II выбривать круглые тонзуры у монахов Ирландии, папа не только стремился к единству церкви, но и заботился о прирастании Англии новыми землями.

Генрих II с папской буллой в руке и цветком дрока на шлеме вторгся в Ирландию в 1170 году. К тому времени Адриан IV был забыт, и Генриха II давно перестали волновать монашеские тонзуры. Он объявил во всеуслышание, что отныне Ирландия принадлежит английскому королю. Он раздал своим баронам завоеванные земли при условии, что ирландские крестьяне будут обрабатывать их, чтобы иметь возможность платить налоги в королевскую казну.

Так для ирландского народа началось тяжелое многовековое рабство. Даже сейчас, через восемь столетий, освобождение ирландцев еще не завершено. Слишком глубоко лев из Анжу вонзил когти в Ирландию. Но его белоснежная подруга, девушка-единорог, полюбила этот край воды и ветра и смешала свои мечты с мечтами ирландцев.

Родители Джонатана Грина должны были умереть. Тонкие и бледные, со светлыми волосами и голубыми глазами, они удивительно походили друг на друга, и не было ничего удивительного в том, что они одновременно заболели одной и той же болезнью. Родственники в девятом колене, они были потомками Генриха II Плантагенета в двадцать первом поколении, а через него — потомками единорога и льва. В дальнейшем, после их смерти, Джонатан должен был сменить место обитания своей семьи, так что ни его сыну Джону, ни его внучкам не суждено было родиться в замке предков, в котором сейчас приглушенно звучали голоса слуг.

— Джонатан! Джонатан!

Мальчик ждал, хотя в голосах звучала тревога. Служанки, в поисках бегавшие босиком по промерзшим залам и мрачным лестницам, не осмеливались громко позвать его. Он спрятался в библиотеке, забившись за кресло, и сейчас сидел на пушистом ковре возле камина, в котором неторопливо горели куски торфа. Перед собой он держал большую книгу в кожаном переплете, словно щитом закрывая себе грудь. Ему было почти семь лет, он хорошо читал, но в комнате было слишком темно, и он не различал буквы в книге о приключениях Иосифа Аримафейского [5] Богатый и знатный член Синедриона, из города Аримафеи или Рамафы, тайный последователь Иисуса. Он получил у Пилата разрешение снять Иисуса с креста и похоронил его в вырубленной в скале гробнице. История Иосифа получила большое распространение благодаря легенде о Святом Граале — чаше, в которую Иосиф собрал кровь Христа и затем стал хранителем этой одной из наиболее великих реликвий христианства. Иосиф с товарищами, пройдя пешком по морю, пришел в Англию, где и занялся крещением язычников. Упомянутая здесь книга — это, очевидно, английская версия французского романа в прозе «Grand St. Graal» («Великий Святой Грааль», 1240), ставшего позднее основой легенд о рыцарях Круглого стола короля Артура. , который приплыл на лодке в Британию, держа в руках чашу с кровью Христа.

Он слышал голоса служанок, но не хотел отзываться, потому что знал, зачем его зовут, и ему было страшно.

Его все же нашли, извлекли из-за кресла, притащили на кухню. Со вздохами и причитаниями раздели перед ярко пылавшим очагом и вымыли в лохани, наполненной теплой водой. Потом причесали и переодели в чистую одежду, красную с белым. Затем отвели в комнату родителей.

Родители Джонатана болели уже несколько месяцев. Последние пару недель они уже не вставали, измученные болезнью. Но они были счастливы, потому что находились вместе и им больше не грозила разлука.

Они лежали в двух больших кроватях с балдахином, придвинутых по их просьбе друг к другу. В изголовьях и на небольшом столике посреди комнаты горели пучки свечей, похожих на светящиеся кустики, вокруг которых сгорала темнота.

Джонатана доставили в комнату родителей, подвели к кроватям и поставили в ногах между ними, напротив разделявшей их темноты. Он видел перед собой два светлых пятна на подушках с наволочками из синей льняной ткани. Это были лица отца и матери в ореоле светлых волос. Отец лежал слева, мать — справа. По сторонам от бледных лиц пламя свечей отражалось, колеблясь, на резных колоннах из темного дерева, изображавших единорогов, поднявшихся на дыбы и нацелившихся рогом на потолок, где круглые сутки царствовала ночь.

Джонатан не осмеливался взглянуть на их лица. Он смотрел прямо перед собой, в разделявший две постели узкий промежуток, заполненный мраком. Боковым зрением он нечетко видел два одинаковых бледных лица с закрытыми глазами и легкой улыбкой на губах. Он не понимал, живы еще они или уже умерли. Горящие свечи испускали сильный запах теплого хлева.