Лао Шэ - Сказители

Однажды, когда господин Мэн Лян выводил мелодию сказа, ворвался хозяин гостиницы. - Он был взбешен, размахивал руками и, надрывая глотку, кричал Тюфяку:

– Катись отсюда! Устроили базар! Жильцам от вас покоя нет. Я этого больше не потерплю!

Мэн Лян смущенно заулыбался.

– Что случилось? А мы как раз собирались к вам. Знаете, я особенно наслаждаюсь вашим местным сычуаньским выговором. Давайте, спойте нам что-нибудь из сычуаньского песенного сказа, а? Я готов поспорить, что с вашим голосом стоит только начать – и успех обеспечен.

Его слова прямо-таки огорошили хозяина гостиницы. Он вообще-то не умел петь, но господин Мэн так неотступно его просил:

– Давайте, друг, спойте что-нибудь.

Хозяин расплылся в улыбке. Он обратил внимание на то, что специалисты, когда репетируют лвои арии, всегда обращаются лицом к стене, поэтому он тоже повернулся к стене и изо всей мочи, надсаживая глотку, стал кричать в полный голос. Через несколько фраз он остановился, лицо его стало багровым от напряжения. Мэн Лян и Тюфяк, не дожидаясь, когда он снова раскроет рот, зааплодировали. Мэн Лян похлопал его по плечу, а Тюфяк сложил руки в почтении, да еще и поклонился.

После того как хозяин гостиницы ушел, они сели, посмотрели друг на друга, весело рассмеялись и начали все сначала. Немного поработав, господин Мэн составил тетушке компанию в карты. Тут уж они нашли общий язык. То, что он говорил, она понимала лишь наполовину. А он? Он с ней и не спорил. Она слушала, он говорил. Все, что она говорила, он слушал очень внимательно, иногда удачно вставляя комплименты по поводу ее способностей.

Если же она начинала проявлять норов, он не уходил тут же, а придумывал способы отвлечь ее внимание на другое, как делают с капризным ребенком.

Каждый раз, когда приходили гости, Баоцин больше всего боялся, что жена что-нибудь выкинет и провалит дело. Поэтому стоило появиться гостю, как он становился образцом заботливости, внимания и уступчивости. Даже если он и не мог поступить так, как ей хочется, он все равно продолжал говорить приятные слова и улыбаться.

Приемы Мэн Ляна были еще совершеннее. Он нашел такие подходы, что тетушка у него была как шелковая. Таким образом, и Баоцину стало спокойней. Уже только за это Баоцин был ему бесконечно благодарен. И друг настоящий, и человек образованный. У Баоцина были свои проблемы. Вообще он был человеком недоверчивым. Почему Мэн Лян так бескорыстен и почему у него такая добрая душа? Чего он добивается? По собственному жизненному опыту Баоцин знал, что те, кто необыкновенно вежлив и готов помогать, преследуют какие-то корыстные цели. Что же нужно Мэн Ляну? Баоцин не мог этого взять в толк и потому злился и ненавидел себя за то, что сомневается в таком хорошем друге.

И все же Баоцин всегда помнил, что Мэн Лян – его счастливая звезда. Он сейчас пишет новый текст сказа под барабан для известного исполнителя Фан Баоцина. С такими текстами их положение с Сюлянь станет намного выше, чем у других исполнителей сказов. Одно знакомство с Мэн Ляном уже было редкой удачей, которая выпадает раз в несколько лет. Однако сомнения все-таки ее покидали его.

Почему Мэн Лян не несет тексты сказов? Два месяца прошло, а о текстах ни слуху, ни духу. Однажды утром Баоцин соображал, как бы заговорить на эту тему, как вдруг вошел Мэн Лян. Глаза его горели, с бледного лица капал пот, длинные согнутые руки раскачивались, как у богомола.

– Слушай, брат, – он ухватил Баоцина за рукав, – найдем-ка тихое место, поговорим.

Они быстро вышли за дверь. Баоцин еле поспевал за писателем, отставая на несколько шагов. Наконец они добрались до большого дерева, которое стояло на заросшем зеленой травой холмике. Листья на нем уже стали желтеть. Мэн Лян тут же уселся, прислонившись к стволу спиной.

Он вынул из кармана кипу бумажек различного размера.

– Глядите, – сказал он, – это три новых сказа, написанных специально для вас.

Баоцин взял их дрожащими руками. Он хотел что-то сказать, но язык его не слушался. Ему казалось, что солнце в самом деле встало с запада. Три новых текста! Специально для него! В* прежние времена, если бы он задумал пригласить уважаемого человека написать для него сказ, пришлось бы не только сразу же раскошелиться наличными, но еще и долго ждать, целые месяцы, а то и годы. Автор в этом случае дал бы сначала полное свое согласие, а потом ободрал бы его как липку, забыв при этом взяться за кисть. А этот человек пообещал и сделал. Да не один сказ, а целых три! Вот это друг, талант, большой человек!