Шарль Нодье - Сказки здравомыслящего насмешника

Поскольку ты лучше знаешь цену бобам, чем деньгам, продай на рынке вот эти шесть мер отборных бобов. Я не даю тебе больше, чтобы не слишком нагружать тебя; бобы нынче так дороги, что, если тебе заплатят за них золотом, ты даже не сможешь его унести. Поэтому мы с твоим отцом решили вот как: половина этой суммы — твоя, возьми ее и славно повеселись, как подобает в твоем возрасте, или купи себе на радость искусно сработанную драгоценную вещицу: серебряные часы с рубиновыми или изумрудными брелоками, бильбоке из слоновой кости или нюрнбергский волчок. А другую половину денег принеси домой.

Ступай же, милый мой Бобовый Дар, раз ты покончил с похлебкой, и смотри, не увлекайся чересчур охотой на бабочек, ведь если ты задержишься и не вернешься домой к вечеру, мы умрем от горя. И не сходи с большой дороги, ведь кругом полным-полно волков.

— Я сделаю все, как вы сказали, матушка, — отвечал Бобовый Дар, обнимая старуху, — хотя мне было бы гораздо приятнее провести день на грядках. А волков я не боюсь, пока у меня в руках моя мотыга.

С этими словами он заткнул мотыгу за пояс и смело двинулся в путь.

— Возвращайся поскорее, — долго кричала ему вслед старуха; она уже жалела, что отпустила его в город.

Бобовый Дар шел себе да шел, шагая вперед такими широкими шагами, какие больше пристали великану, и с любопытством глядя по сторонам: он и не подозревал прежде, что земля так велика и что кругом так много интересного. Однако, судя по высоте солнца, он шел уже больше часа и начал удивляться, что до сих пор не добрался до города, как вдруг ему послышалось, будто кто-то зовет его:

— Бу-бу-бу-бу-бу-бу-тюи! Постойте, господин Бобовый Дар, прошу вас!

— Кто зовет меня? — грозно спросил Бобовый Дар, взявшись за свою мотыгу.

— Умоляю вас, постойте, господин Бобовый Дар! Бу-бу-бу-бу-бу-бу-тюи! Это я вас зову.

— Неужели? — удивился Бобовый Дар, подняв глаза и увидев на верхушке дуплистой и полуиссохшей вековой сосны почтенного старого филина, который тяжело раскачивался под порывами ветра. — И какое же, сударь, у вас до меня дело?

— Диву даюсь, что вы меня узнали, — отвечал филин, — ибо, как то и подобает филину деликатному, скромному и порядочному, я оказывал вам услуги без вашего ведома: на свой страх и риск я поглощал тех подлых крыс, которые каждый год норовили похитить у вас добрую половину урожая; потому-то ваши грядки и приносят вам столько бобов, что, продав их, можно было бы купить целое королевство — конечно, небольшое. Что же до меня, несчастной и великодушной жертвы собственного бескорыстия, я уже который день не брал в клюв даже самой тощей крысы, ибо, покуда я служил вам, глаза мои совсем перестали видеть, и теперь я с трудом могу находить дорогу даже ночью. Вот я и позвал вас, щедрый Бобовый Дар, чтобы попросить одну меру тех прекрасных бобов, которые вы несете на плече; ваши бобы помогут мне продлить безрадостную жизнь до совершеннолетия моего старшего сына, на чью преданность вы можете рассчитывать.

— Это, господин Филин, долг признательности, и я счастлив отдать его вам, — воскликнул Бобовый Дар, кладя на землю один из тех трех мешков с бобами, которыми он мог распоряжаться по своему усмотрению.

Филин камнем упал на мешок, схватил его когтями и клювом и в мгновение ока взлетел назад, на верхушку сосны.

— О, как быстро вы меня покинули, — сказал Бобовый Дар. — Осмелюсь спросить вас, господин Филин, далеко ли мне еще идти до того большого мира, куда послала меня матушка?

— Вы как раз входите в него, друг мой, — ответил филин и улетел восвояси.

Бобовый же Дар продолжил свой путь; груз его уменьшился на одну меру бобов, но зато он был уверен, что вот-вот доберется до цели.

— Бе-е, бе-е, бе-е, бекки! Постойте, господин Бобовый Дар, прошу вас, постойте тут хоть несколько минут!

— Сдается мне, что я знаю этот голос, — сказал Бобовый Дар, оборачиваясь. — Ну конечно, это бессовестная озорница, горная коза, которая только и делала, что бродила вместе с козлятами вдоль моей изгороди и высматривала, чем бы поживиться. Вот, значит, и вы, госпожа воровка!

— Как можете вы толковать о воровстве, миленький Бобовый Дар! Ах! слишком уж у вас густые изгороди, слишком глубокие рвы, слишком крепкие заборы! Всего-то и можно было откусить листочек-другой из тех, что высунулись за ограду, а от этого стеблям одна польза, насчет чего сложена даже пословица:

— Теперь мне все ясно, госпожа коза, и да падет все то зло, какого я желал вам, на мою голову, притом немедленно! Но зачем вы меня остановили и что могу я сделать для вас?