Любовь Овсянникова: Вершинные люди

И вот после одного из обильных снегопадов, когда слой снега покрыл кочки на дороге и был утоптан людьми, пришла пора отправиться на каток, что был в Дроновой балке. Барсик, как будто поняв мои намерения, аж дрожал от нетерпения и не отходил от меня. Честно говоря, мне скучно было просто так возить санки вниз-вверх по улице, когда я тренировалась управляться с ними. И я научила Барсика взбираться на них и кататься. Ему понравилось, а мне было смешно видеть, с каким гордым видом он восседал и свысока посматривал на остальной пеший народ всяческого происхождения.

Эта балка — сложное и интересное природное образование. Она начиналась у дороги, соединяющей трассу «Москва — Симферополь» с нашим железнодорожным вокзалом, которая простиралась по планете в виде буквы «Г». Длинная ножка упиралась в точку трассы, где стоял знак, извещающий, что расстояние отсюда до Славгорода составляет 13 километров. В самом центре поселка центральная дорога претерпевала изгиб на 90 ο, огибала территорию арматурного завода и через два километра выходила к вокзалу. Замечательная была дорога! Только грунтовая. Мы ее называли профилировкой.

Немного не доходя до центра, если идти от трассы, где дорога была прямой и ровной, от нее брали начало две рытвинки, разделенные расстоянием метров в триста и направленные под углом друг к другу. Разрастаясь вправо, рытвинки резко углублялись и метров через четыреста сходились вместе, точкой соединения зарывшись в грунт метров на двадцать и вырезая из территории некий равнобедренный треугольник, клином входящий в балку. Так уж получилось, что точка совпадения двух оврагов, лежала точно напротив места, где к балке подходил наш проулок. Дальше овраг становился шире, ибо его склонами стали внешние бока оврагов, несколько покатые. Зато внутренние бока клина-треугольника были очень крутыми. Если бы они не поросли травой, то их можно было бы назвать обрывистыми. Об их крутизне говорит то, что по ним не было проложено людьми ни одной дорожки. А вот в том месте, где овраги сливались в один, где балка приобретала некую ширину, люди протоптали поперек нее дорожку и охотно ходили пользовались ею. Правда правый ее склон получался более покатым и был пригоден для ходьбы, а левый был довольно крутым, так что приходилось взбираться по нему, опираясь на палку, или хотя бы на свое выставленное вперед колено.

Почему люди ходили этой дорогой в центр, ведь она почти полностью повторяла очертания профилировки, только лежала метров на четыреста ниже, ближе к Осокоровке? Да потому что тут не ездили машины, не было пыли, и можно было, сходив в центр, остаться чистым. И плюс безопасность, конечно.

А дети использовали зимой эту утоптанную дорожку через Дронову балку как каток. Естественно, катались с нашей, правой, стороны. Получалось, что отвесные бока врезающегося в балку клина от съезжающих детей оставались слева, а справа шло дно балки, прорезанное ровиком, которым сбегала в Осокоревку всякая попадающая сюда вода. В том месте, где ровик пересекала протоптанная дорожка, он был мельче. Но все равно, попадая на него, катальщики ощущали изрядную тряску, в конце концов останавливающую санки.

Длина катка была никак не меньше ста метров. Роскошь!

Слева и справа от него лежали людские огороды, простирающиеся по склону балки до нижнего упора. И если слева межа между катком и огородом была размыта и условна, то справа она обозначалась рядом густого кустарника из дерезы. И это было хорошо! Держать за наклоненные к земле ветки этого кустарника, мы после спуска в балку легко взбирались наверх.

Подойдя к катку, я остановилась, начала изучать, что делают и как ведут себя остальные дети.

— Давай к нам! — крикнула Шура-солька, моя троюродная сестра годом старше меня. — Не бойся.

— Делай как я! — похвастался еще кто-то, чью спину я едва увидела удаляющейся вниз.

Прозвучало еще несколько призывных голосов. Но я решилась не сразу. Я отставила в сторону санки, приказала Барсику сесть на них и ждать меня. Еще бы он не повиновался! Он же сразу смекнул, что тут затевается и заранее облизывался!

Я пешком спустилась вниз, прошла по трассе спуска, посмотрела, куда лучше рулить, и вышла наверх. Теперь можно было пробовать прокатиться на санках. На всякий случай я крикнула, чтобы дети посторонились и дали мне возможность проехать по пустой дороге — во избежание обоюдных неприятностей. Нас там в общей сложности было не больше пары десятков, так что меня все услышали, расступились и остановились.