Саша Гитри - «Мемуары шулера» и другое

ОДЕТТА. Гм... не то чтобы сказала... но в общем, дала понять.

ДЕЗИРЕ. Ах, вот как! И это испугало мадам, не так ли?

ОДЕТТА. По правде говоря... немного.

ДЕЗИРЕ. В таком случае, не могу позволить себе настаивать... Мне остаётся лишь откланяться и заверить мадам в своём глубочайшем почтении. Подумать только, а я-то как раз писал матушке, что мне недолго пришлось искать себе новое место...

Рвёт начатое было письмо.

ОДЕТТА. Поверьте, я весьма сожалею...

ДЕЗИРЕ. Уверяю вас, мадам, куда меньше, чем я. (Берёт в руки свой чемоданчик и шляпу, делает пару шагов к двери, но останавливается, оборачивается.) Я бы очень злоупотребил расположением мадам, если бы спросил её, что именно сказала ей обо мне эта дама?

ОДЕТТА. Мне было бы это в высшей степени неловко.

ДЕЗИРЕ. Могу поклясться мадам здоровьем своей матушки, что это останется между нами. Мадам оказала бы мне неоценимую услугу, если бы сказала всё как есть. Мадам должна понять, что, если это возможно, мне бы лучше знать, какие слухи обо мне распространяют...

ОДЕТТА. По правде говоря, она не сказала ничего определённого. Только заметила, что...

ДЕЗИРЕ. Что же именно?..

ОДЕТТА. Дело в том, что я пообещала ей не говорить вам об этом...

ДЕЗИРЕ. Могу себе представить... но поскольку я поклялся мадам здоровьем своей матушки, что это останется между нами... Думаю, мадам могла бы удостоить меня своим доверием.

ОДЕТТА. Ну ладно, будь что будет! Она сказала мне, что вы совершили один проступок...

ДЕЗИРЕ. Проступок?

ОДЕТТА. Да, поступок весьма предосудительного свойства... настолько предосудительного, что ей пришлось тут же выставить вас вон.

ДЕЗИРЕ. И это всё?

ОДЕТТА. Да, всё.

ДЕЗИРЕ. В таком случае, что же это, по мнению мадам, был за проступок?..

ОДЕТТА. О Боже, я...

ДЕЗИРЕ. Мадам, несомненно, вообразила, будто я был нечист на руку, не так ли?

ОДЕТТА. Ну не то чтобы...

ДЕЗИРЕ. Угадал? Ну вот, так я и думал! Ах, только я никак не могу допустить, чтобы у мадам осталось обо мне такое мнение!.. Ах, нет, нет и ещё раз нет... послушайте, это уж слишком! И коли эта особа поступила со мной таким манером... что ж, тем хуже для неё!.. Прямо слышу, как она предостерегает мадам, что, мол, если мадам живёт одна, ей было бы весьма небезопасно держать в доме человека вроде меня...

ОДЕТТА. По правде говоря...

ДЕЗИРЕ. И тогда мадам тотчас же подумала о своих драгоценностях...

ОДЕТТА. Само собой...

ДЕЗИРЕ. Ах, вот как, выходит, я угадал!.. Ай-ай-ай, как нехорошо, право, как нехорошо!.. Ну уж нет, я просто не могу допустить, чтобы обо мне подумали такое. Ладно, раз так, пусть пеняет на себя!.. Так вот, мадам, проступок… раз уж ей было угодно назвать это проступком, совсем не тот, какой пришёл в голову мадам. А на самом деле произошло вот что. Я расскажу мадам всё как было... что ж, тем хуже! Однажды вечером мы оказались с ней вдвоём, вот так, как мы с вами, у неё в доме... и тут, Боже праведный... силы небесные, мне бы и в страшном сне не привиделось... но что было, то было!.. Вот это и был тот самый мой страшный проступок… я был вынужден вам признаться... видит Бог, я не хотел.

ОДЕТТА. О чём это вы?

ДЕЗИРЕ. Мадам не понимает, что я имею в виду?

ОДЕТТА. Да нет же, право...

ДЕЗИРЕ. Странно... Я же сказал, мы были вдвоем с графиней, только она и я, в её апартаментах...

ОДЕТТА. Ну и что из этого?

ДЕЗИРЕ. Боже правый! Пусть мадам подумает хорошенько, что могут делать мужчина и женщина, когда они остаются наедине... (Одетта делает движение.) Вижу, мадам начинает догадываться... Что ж, тем лучше... То, о чём подумала мадам... так оно и было!

ОДЕТТА. Ах!..

ДЕЗИРЕ. Да-да, мадам! И сколько бы она ни утверждала, будто у неё и в мыслях не было... Надеюсь, мадам известно, что такие вещи не случаются, когда один из двоих не хочет. Дамочка может сколько душе угодно верещать: «Ах, нет-нет, подите прочь, негодник...» Знаем мы эти штучки! А когда она этак невинно возмущается: «Ах, что это вы такое делаете, ах-ах-ах, не может быть... да что же это, право?..» Можно подумать, она не знает, что с ней делают!.. Нет, только пусть мадам не подумает, будто я считаю, что поступок мой не достоин известного осуждения... совсем наоборот. Слов нет, мне никак не следовало поступать таким манером... Но прошу прощенья, мадам, мыслимое ли дело, чтобы порядочная женщина позвала к себе в будуар лакея мужского пола, когда уже полночь на дворе, а на ней самой только один пеньюарчик прозрачный, сквозь который всё просвечивает, будто его и вовсе нет... И всё под предлогом, будто, у неё, видите ли, занавески плохо задёргиваются?!.. Да полно-полно... Ах, знаем мы эти байки, мол, лакей не мужчина и всё такое прочее... По крайней мере, уж теперь-то она убедилась, мужчины мы или нет!.. Что там эта дамочка почувствовала, угрызения совести или ещё чего, но для меня это было хорошим уроком... Уж теперь-то я знаю, как мне надо самого себя опасаться, и больше в такую щекотливую ситуацию не угожу. Короче, если бы мадам позволила мне открыть ей свою душу, я бы сказал, что с лакеем вроде меня мадам рискует куда меньше, чем с кем-то, кто никогда не совершил подобной ошибки... Кто не делал ошибок, мадам, не может быть полностью уверен в самом себе... если же тебе уже раз довелось пожать плоды собственной неосмотрительности... ах, можете поверить, в другой раз такого не совершишь!.. Впрочем, если мадам мне не доверяет, что ж, не смею настаивать, и мне лишь остается снова заверить мадам в глубочайшем моём почтении. Надеюсь, по крайней мере у этой дамы хватило порядочности признать, что как лакей я дело своё знаю.