Lit-classic.com - Джек Лондон. Собрание сочинений в 14 томах. Том 5

— Я никого из них, к сожалению, не знаю, — сказала Эдна упавшим голосом.

— Да этого и не требуется. Быть может, вы знаете кого-нибудь, кто с ними знаком? Или кого-нибудь, кто знаком с кем-нибудь из их знакомых?

Эдна отрицательно покачала головой.

— Тогда надо искать других путей, — продолжал журналист нарочито бодрым тоном. — Придется вам самой что-то предпринять. Что бы такое нам придумать?

Он на мгновение закрыл глаза и наморщил лоб. А тем временем она разглядывала его, изучала его подвижные черты. Но вот голубые глаза широко раскрылись и лицо просияло.

— Нашел! Хотя постойте-ка…

И с минуту он, в свою очередь, разглядывал Эдну, — разглядывал так пристально, что краска, помимо воли, бросилась ей в лицо.

— Думаю, что справитесь! Впрочем, поживем — увидим, — произнес он загадочно. — Во всяком случае это покажет, на что вы годитесь, и, кроме того, послужит лучшей рекомендацией для «Интеллидженсера», чем записки от всех сенаторов и миллионеров на свете. Придется вам выступить в любительском вечере на Кругу.

— Я… я не совсем понимаю… — Предложение Ирвина ничего не говорило Эдне. — Что это за «Круг»? И какой такой «любительский вечер»?

— Ах, да, я и забыл, что вы из провинции. Но тем лучше, если только у вас действительно есть журналистская хватка. Первые впечатления всегда непосредственны и потому живее, ярче, вернее. Круг — это увеселительное заведение на окраине города, возле парка. Там имеются всякие аттракционы: туристский вагон, колесо смеха, играет духовой оркестр, есть театр, зверинец, кинематограф и так далее и тому подобное. Простой народ ходит туда смотреть на зверей и развлекаться, а прочая публика развлекается, глядя, как и где развлекается простой народ. Словом, настоящее народное гуляние на свежем воздухе, где веселятся без затей, — вот что такое Круг.

Но нас с вами сейчас интересует театр. Это варьете, один номер следует беспрерывно за другим — выступают фокусники, акробаты, гуттаперчевые люди, танцовщицы с факелами, имитаторы, певцы, музыканты, исполнители негритянских мелодий, интимных песенок и так далее. Все они профессионалы-эстрадники и живут этим. Многие даже прекрасно зарабатывают. У некоторых нет твердого ангажемента, и они выступают где придется — у Обермана, в «Орфее», «Альказаре», «Лувре». Другие совершают турне чуть ли не по всей стране. Словом, жизнь достаточно привольная и заработки неплохие, поэтому охотников находится немало.

Так вот, администрация Круга, желая привлечь публику, стала устраивать так называемые «любительские вечера»: два раза в неделю, после выступления профессионалов, подмостки предоставляются любителям. Зрители, конечно, не расходятся и громогласно выносят свои суждения. Публика, можно сказать, становится арбитром в вопросах искусства или думает, что становится, — а это, в сущности, одно и то же. Главное, она платит денежки и весьма собой довольна. Поэтому любительские вечера — чрезвычайно доходное предприятие для администрации.

Но суть этих любительских вечеров в том — и это вам надо иметь в виду, — что выступающие на самом деле никакие не любители. Им платят за каждый номер. В лучшем случае их можно назвать «профессиональными любителями». Да и где бы администрация нашла желающих выступить задаром перед беснующимися зрителями, — в таких случаях зрители точно с цепи срываются. Это ведь очень забавно… для зрителей, конечно. Ваша задача — и это, откровенно говоря, требует изрядного мужества — поехать на Круг, условиться о двух выступлениях (любительские вечера там как будто по средам и субботам), исполнить свой номер и описать все для воскресного выпуска «Интеллидженсера».

— Но… но… я… ведь… — сказала Эдна дрогнувшим голосом, в котором слышалось разочарование и чуть ли не слезы.

— Понимаю. Вы ждали чего-то другого, более интересного, увлекательного, — произнес он сердечно. — Все мы через это прошли. Но вспомните-ка адмирала флота ее величества, который подметал полы и начищал медную ручку парадной двери. Либо надо для начала не гнушаться и черной работы, либо сразу же отказаться от своего намерения. Ну, так как же?

В упор поставленный вопрос смутил Эдну. Молчание ее явно не понравилось журналисту, — она заметила, как лицо его помрачнело.

— Это, если хотите, в некотором роде испытание, — сказал он, как видно желая сыграть на ее самолюбии. — Суровое испытание, но оно и к лучшему. Теперь или никогда. Решайтесь!

— Я попытаюсь, — невнятно пробормотала она и, при всем своем смятении, отметила про себя его резкость, стремительность, деловитость — черты жителя большого города, до сих пор незнакомые ей.