Людмила Перцевая - Мой бумажный замок. Литературные эссе

Мне нет нужды перечитывать этот роман, чтобы вспомнить все перипетии судьбы великого музыканта, я его помню почти наизусть. Но невозможно отказаться при самом малейшем поводе вновь погрузиться в эту прекрасную прозу, благодаря изысканной лексике, культурологической насыщенности и нежнейшим инверсиям превратившейся почти в поэзию! Читать с любого места и наслаждаться тонкой иронией, какой-то внутренней усмешкой моего любимого героя по поводу окружающего мира, повелителей и суетливых подчиненных, тех, кто вдохновенно парит, или тех, кто пытается хватать за ноги воспаривших. Именно поэтому я не могу его цитировать. Какой смысл вырывать отдельные фразы, если красота эта вьется солнечно и неостановимо, и когда про любовь, и когда про музыку, и когда про застолья у друзей Муравлевых, и про демонов, про купание в грозовых молниях… Это надо все читать, не останавливаясь, не откладывая томик ни при каких обстоятельствах!

Роман Владимира Орлова, опубликованный в 1980 году в "Новом мире", был сразу и категорически воспринят как повествование о нашем реальном бытовании, о нас. Термин "фэнтези" еще не был так широко распространен и представлен, да и сейчас разве могу я этим определением унизить "Мастера и Маргариту" Булгакова или "Альтиста Данилова" Орлова, о котором собираюсь рассказывать? Ни в коем случае! Гениальные творения никогда не укладываются в узкие жанровые рамки; даже при изначальном намерении писателя как-то чему-то соответствовать, они непременно выльются в нечто несообразное… Как "Мертвые души" – в поэму, а "Евгений Онегин" – в роман.

Мы, доперестроечные читатели 80-х, уже хорошо считывали писательские метафоры Орлова о высшем суде, единогласный приговор которого отменяется одним закадровым голосом: "Повременить". О ссылке неугодного из Высших Сфер на Землю. О том, что гения можно приписать к останкинским домовым. О доносах, которые могут стереть до полного исчезновения хоть домового, хоть человека, хоть демона. И о том, что в этих реалиях можно счастливо жить, вдохновенно творить, влюбляться, вызывать на дуэль вопреки всем запретам – и побеждать. О том, что, будучи …опекуном бывшей жены, можно в небесных сферах кувыркаться с прекрасной демоншей Анастасией, летать к прелестной Химеко на остров Хонсю, а потом безоглядно влюбиться в сероглазую земную женщину Наташу.

Прошло сорок лет со дня публикации, а я и сейчас доверчиво к писательской фантазии и с улыбкой читаю, как альтист Данилов, демон на договоре, мечется, успевая заплатить за квартиру, сдать брюки в химчистку, попасть на репетицию, встретиться с надоевшей Клавдией… И кажутся совершенно сказочными в этом метании все подробности того, советского быта, те люди, с которыми мой любимый герой конфликтует или солидаризируется. А Небесная Канцелярия волей усмешливого автора превращается в бюрократическое заведение, осмысленность действий которого вызывает сомнения даже у самих его служителей!

Я решила было полистать роман, чтобы освежить в памяти его музыкальные пассажи – и утонула в нем надолго! Да, в нем главенствующая среда – не советская действительность и не Высшие сферы, а Музыка! Она царит в умах, движет сюжет, трансформирует саму демонскую сущность Данилова: от рядового исполнителя опер и балетов в оркестровой яме, до солирующего музыканта новаторской симфонии, а далее – и Сочинителя необыкновенной внутренней музыки, приводящей в недоумение и трепет не только землян, но и Небесную Канцелярию.

Никогда и ни в одной другой книге я не встречала такого изобилия звучащих страниц, не случалось со мной чтения до слуховых галлюцинаций! Кощунственно так говорить, но у меня вдруг даже вызвал некоторое сочувствие скрипач Земский со своей теорией "тишизма", растерзавший скрипку Альбани, на которой Данилов так гениально исполнил сольную партию альта в симфонии Переслегина. Да и сам Данилов после своей игры тайком проверял положение пластины на браслете: он играл в демоническом состоянии или в человеческом? И блаженно успокаивался: да-да, в человеческом достиг он таких высот в исполнении и понимании земной музыки. Обыкновенный земной гений, которого во исполнение некоего Договора с Высшими силами занесло на Землю.

Кажется, и меня заносит! Хочется просмаковать все перипетии сюжета, в котором так причудливо поменялись ролями представители потустороннего мира – и вполне земные люди. У лектора Кудасова обнаруживается удивительная способность чуять запахи изысканных блюд – и являться непрошенным гостем в любой дом, (сразу вспоминается чудесный горшочек из сказки!) Никому не известный Переслегин пишет гениальную семичастную симфонию с сольной партией для альта – сразу делая шаг из небытия в вечность. Клавдия Петровна в своих устремлениях покорить общество и вознестись предпринимает отчаянные усилия и… становится чуть ли не главной героиней романа!