Стивен Бене - Рассказы [компиляция]

Как рассказать, что я видел? Не осталось ни запаха человека, ни на камне, ни на металле. И деревья почти не росли в этом буйстве камней. Много было голубей, они гнездились в башнях, все перепачкав пометом, — наверное, боги любили их, а может, использовали для жертвоприношений. По дорогам богов бродили дикие кошки — зеленоглазые, совершенно не боящиеся человека. По ночам они воют, как демоны, хоть они и не демоны. Дикие собаки опаснее, они охотятся стаями, но их я встретил позже. Повсюду были камни с высеченными письменами — магическими числами или словами.

Я шел на север — и не пытался прятаться. Когда бог или демон увидят меня, тогда умру, а до тех пор, я больше не боялся. Голод к знаниям горел во мне — столько всего было непонятно. Через некоторое время почувствовал голод и в животе. Можно было добыть мясо, но я не стал охотиться. Известно, что боги не охотились, как охотимся мы — пропитание они получали из волшебных коробок и кувшинов. Иногда такие коробки еще можно найти в Мертвых местах — однажды, когда я был еще маленьким и глупым, то открыл кувшин, попробовал еду, и оказалось, что она сладкая. Но отец узнал и строго меня наказал, потому что эта еда часто несет смерть. Но сейчас я давно миновал все запреты и заходил именно в те башни, где рассчитывал найти пищу богов.

Наконец я нашел ее — в руинах большого храма в центре города. Наверное, был мощный храм, потому что крыша его была разрисована звездами, как на ночном небе — это разобрать удалось, хотя краски выцвели и потускнели. Я шел сквозь просторные пещеры и туннели — может быть, в них держали рабов. Но когда я стал спускаться вниз, послышался крысиный писк, и я не пошел туда — крысы нечисты, а их там, судя по писку, было несколько стай. Но неподалеку я нашел еду — в самом центре разрушенного здания, за приоткрытой до сих пор дверью. Ел я только фрукты из кувшинов — очень уж они были сладкие. Там же было и питье, в стеклянных бутылках — напиток богов был крепким, даже голову повело. Подкрепившись и выпив, я лег спать на камне, положив рядом лук.

Когда я проснулся, солнце стояло уже низко. Посмотрев вниз, увидел сидящего пса. Язык у него свешивался изо рта, и казалось, будто пес смеется. Это была крупная собака, величиной с волка, с коричнево-серой шерстью. Я вскочил и прикрикнул на него, но тот не шевельнулся — так и сидел и как будто смеялся. Мне это не понравилось. Когда я потянулся за камнем, он быстро увернулся. Пес не боялся — он смотрел на меня, как на кусок мяса. Я бы, конечно, мог убить его стрелой, но не знал, есть ли с ним другие собаки. К тому же, опускалась ночь.

Я огляделся — невдалеке тянулась широкая разбитая дорога богов, уходящая к северу. Башни были высокими, но не слишком, и хотя многие из мертвых домов были разрушены, некоторые уцелели. Я пошел вперед, ориентируясь на высокие руины, а пес последовал за мной. Когда я подошел к дороге, оказалось, что за ним идут уже несколько собак. Если бы я лег спать, они напали бы на меня спящего и перегрызли горло. Они как будто не сомневались, что рано или поздно мне придется заснуть, и не торопились. Когда я вошел в мертвый дом, они остались наблюдать у входа — без сомнения, они уже рассчитывали на добрую охоту. Но собака не может открыть дверь, а в книгах было написано, что боги любили жить не на земле, а повыше.

Только я нашел незапертую дверь, как собаки решили нападать. Ха! Как они удивились, когда я захлопнул дверь прямо у них перед мордами — хорошая дверь, металл крепкий. Снаружи я слышал их дурной лай, но останавливаться и отвечать им не стал. Вокруг была темнота. Я нашел лестницу и стал подниматься. Ступенек было много, лестница все поворачивала и поворачивала, так что у меня уже кружилась голова. Наверху обнаружилась другая дверь — нашарив ручку, я повернул ее. Теперь я очутился в небольшой вытянутой зале — с одной стороны была бронзовая дверь без ручки. Может быть, имелось магическое слово, ее открывающее, но этого слова у меня не было. Я повернулся к двери на противоположной стороне залы. Замок был сломан. Я открыл ее и вошел.

Внутри таились несметные богатства. Бог, живший здесь, наверное, был очень могущественным. Первая комната служила небольшой передней. Я задержался в ней, рассказал духам места, что пришел с миром, а не как вор. Когда мне показалось, что уже достаточно и они меня услышали, двинулся дальше. Какое изобилие! Даже почти все стекла уцелели — всё как раньше. Огромные окна, выходившие на город, не разбились и даже не треснули, хотя уже много лет были покрыты пылью и грязными разводами. На полу лежал ковер, краски его почти не выцвели, а кресла оказались мягкими и глубокими. По стенам были развешаны картины, странные и прекрасные — мне запомнился букет цветов в банке: если подойти близко, не видишь ничего, кроме кусочков краски, а если отойти, можно подумать, что цветы сорваны только вчера. Странно было на душе, когда я смотрел на эту картину — и на стоящую на столе фигурку птицы из какой-то плотной глины, так эта фигурка была похожа на наших птиц. Повсюду были книги и письмена, многие на языках, которые я не умел читать. Здесь, должно быть, жил мудрый бог, носитель многих знаний. Я решил, что мне можно здесь находиться, потому что и я искал знания.