Евгений Октябрьский - Хорс - о чем молчит школа

– Не везде же так.

– Там где я жил, везде.

– А почему? – робко спросил Иван Николаевич.

– Это я вам позже объясню, точнее вы сами поймете, в процессе работы.

– Сгущаете, сгущаете – пытался возразить Василий Васильевич.

– Ну, сытый голодного не разумеет, – ответил Иван Моисеевич.– Слишком уж у нас с вами большая разница в з…,– тут Иван Моисеевич немного «поперхнулся».– В опыте, мое дело «сгущать», ваше «разводить».

– Иван Моисеевич, я вас попрошу, – резко перебил Василий Васильевич,

остальные учителя молчали, но мысленно были на стороне Ивана Моисеевича.

– В общем все, на этом закончим знакомство, – пытаясь перевести разговор в другое русло, подытожил Василий Васильевич. – С завтрашнего дня приступайте, для начала я думаю седьмой «б», первым уроком; а дальше посмотрим, до завтра.

– До завтра,– обведя взглядом учительскую, робко ответит Иван.

4

Иван почти всю ночь не спал, он мысленно перебирал все формулы седьмого класса, и не знал с чего начать и как правильно действовать, практика была, но это была практика в московской гимназии, с усиленным изучением физико-математических наук, там он чувствовал себя как рыба в воде, а здесь?– « Как быть здесь? С чего начать?» – Он решил начать с главного, он понимал, что детей нужно заинтересовать, а уже потом формулы, как универсальный язык природы. -«Так тому и быть»– … и под утро заснул.

Кабинет физики был стандартных размеров, по шесть исписанных парт, в три ряда, с портретами ученых на стенах и коричневой доской. Первой мыслью Ивана Николаевича когда он зашел в него было – «физикой здесь и не пахнет», – хотя кабинет был предназначен именно для уроков физики. Он никогда не задумывался над этим, но почему-то именно сейчас именно эта мысль врезалась ему в голову, и разбилась об ученический опыт прошлых лет, как машина на краш -тесте об бетонный блок. -« Как в четырех стенах, унылого помещения, можно постигать основные законы природы, и что самое парадоксальное понять их?» – И только он начал мысленно искать выход из этого тупика, как дети начали входить в класс.

– Здрасте, здрасте, – здоровались они, окидывая взглядом Ивана Николаевича. – Новенький, ага, круто, старый достал, – полушепотом произноси они. – Иди на… – что-то не поделив между собой, ругались два семиклассника.

– Тихо, тихо, – робко произнес Иван.

Класс был небольшой, человек двадцать, прозвенел звонок, Иван Николаевич начал.

– Здравствуйте, меня зовут Иван Николаевич, я буду вести у вас физику, надеюсь я смогу сделать так, чтобы уроки были вам интересны, давайте познакомимся поближе, – и он начал по журналу перечислять фамилии, со стандартным выкриком -«я»,– после завершения этой экзикуции, он спросил.-Предлагаю провести эксперимент, никаких оценок в течении месяца, кто за?

– И че двоек?

– Никаких.

– А родителям че скажем?

– Скажите, эксперимент.

– Клево.

– И че, идти можно?

– Куда?

– Ну оценок же нет, зачем учиться?

– Нет, учиться то будем, но без оценок.

– А в чем тогда смысл?

– Как в чем, в знаниях.

– А потом как, в конце четверти?

– Потом посмотрим.

– Давайте, мы согласны, – начали выкрикивать дети. – Пофиг че, – переговаривались они между собой.

– Ну что, решили?

– Мы согласны, – выкрикнули больше половины класса.

– Тогда начнем.

На дворе стоял январь, второе полугодие учебного года, дети уже изрядно устали от бесконечных формул, графиков и таблиц, большинству они ничего не говорили, но заучить их нужно было, заучить ради того, чтоб просто заучить, ради родителей, ради оценок. Иван Николаевич вовремя это понял, и это было его маленьким преимуществом. Нужно было начать с чего-то, что было близко и понятно всем, и в тоже время, это все должны были видеть и ощущать.

– Солнце, – произнес он.– Что такое наше Солнце?

– Звезда – выкрикнули почти все хором.

– А сколько ему лет?

– Миллион, миллиард,– выкрикивали дети вразнобой. – Пять тысяч пятьсот восемь, – вдруг очень серьезно произнесла девочка на задней парте. – Мне папа и мама говорили, что бог сотворил мир пять тысяч пятьсот восемь лет назад, и Солнце тоже.

– Это очень спорно, – ответил Иван Николаевич. – Наука придерживается другого мнения.

– Наука не права, – вдруг очень резко ответила она.

– Кто еще так считает? – спросил Иван Николаевич.

– Человек пять подняли руки.

Он ожидал чего угодно, но только не этого.

– Хорошо, кто против?

– Да нам все равно, зачем нам? – выкрикнул кто-то.