Жозе Эса де Кейрош - Преступление падре Амаро. Переписка Фрадике Мендеса

Перевод с португальского

Уже на склоне лет, отвечая на выпад «Утреннего курьера», Эса де Кейрош пробовал урезонить слишком шустрого газетчика:

«…Одиннадцать друзей, собирающиеся каждую неделю в отеле «Браганса», — весьма скромные люди. Им неприятен тот скандальный шум, который пресса подымает вокруг встреч в кабинете ресторана, и им было крайне огорчительно прослыть в столь богоспасаемом государстве за какой-нибудь синдикат или, чего доброго, за новую политическую партию. Они ни разу не подрались и не разбились на лагерь «левых» и «правых». Не выбрали себе председателя. Не сочинили гимна и не завели знамени. …Если же дорогого коллегу из «Утреннего курьера» особенно раздражает, что сотрапезники называют себя «побежденными жизнью», — хотя, на общий взгляд, больше похожи на победителей, — то пусть коллега сообразит: ощущение победы или поражения зависит от цели, которую ставит перед собой человек, а вовсе не от реально достигнутого…»

Откуда же это сознание поражения? Особенно у того, кто принадлежал, и превосходно знал, что принадлежит, к общественно-интеллектуальной элите страны, кто, по отзывам наиболее проницательных умов, был вторым — после великого Камоэнса — писателем на протяжении всей истории португальской литературы и, бесспорно, первым — среди своих современников. Каким же Эса де Кейрош предстает сегодня перед нами, победителем или побежденным?

Наиболее верный ключ к биографии Эсы (1845–1900) — художника искренней, по самой природе таланта, открытой исповеди — в его творениях. Роман «Семейство Майя» содержит сценку, бросающую свет на детские годы и автора и героя. У маленького Педриньо есть воспитатель — падре Васкес. Толстый и неопрятный, икающий из глубины кресла, падре экзаменует Педриньо:

— Сколько у души врагов?

— Три: мир, дьявол и плоть.

Той же рутине подчинялось воспитание в коллежах Порто и в Коимбре — старейшем университете страны.

«Над напоенной чистым и нежным воздухом Коимброй, — вспоминал Эса, — университет возвышался во всеоружии своего искусства подавлять и помрачать души с властностью, уничтожавшей внутреннюю силу сопротивления, фаворитизмом, приучавшим человека лицемерить и гнуть спину; с требованием дословности в передаче знаний; с устаревшим уставом, с перекличками, вселявшими казарменный ужас; с профессорами, в глазах которых всякое творчество пагубно… Университет, эта мать-воспитательница, alma mater, к которой до конца жизни обычно сохраняется студенческая сыновняя любовь, был для нас, — продолжал Эса, — мрачно насупившейся и ворчливой мачехой, от чьей опеки всякий независимый ум старался освободиться как можно скорее… В таком университете поколение, подобное нашему, могло находиться только в одном состоянии — в состоянии постоянного возмущения».

Чтобы такого рода университет стал для Эсы и его однокашников «школою политической революции», чтобы, испытывая гнет тирании, они научились «ненавидеть всех тиранов и брататься со всеми рабами», «чистый и нежный» воздух Коимбры должны были сотрясти грозовые раскаты эпохи.

Словно по железным дорогам, из стран Европы в Португалию вливался поток идеи, систем, эстетических построений. «Каждое утро приносило свое откровенно, как новое солнце. То появлялся Мшило, то Гегель, Вико. Прудон, то Гюго, ставший пророком и судьей над царями». Бальзак и Гете. Гейне и Дарвин производили, пишет Эса, действие факелов, брошенных в костер. Долетавшее из-за Пиренеев эхо европейского энтузиазма тотчас же находило отзвук в культе Гарибальди и освобожденной Италии, в сострадании к истерзанной Польше, в любви к Ирландии, матери бардов и святых, попираемой сапогом англосакса…

Если Эса вышел из средневеково-отсталой Коимбры, обретя бунтарскую отвагу мысли, значит, ему удалось одержать победу в одной из важных схваток. По главным сражением, лишь исход которого определял победу или проигрыш в остальных битвах, была все-таки не Коимбра.

Конечно, совсем нетрудно представить первые опыты Эсы на поле жизни как серию непрерывных успехов. «Португальская газета» печатает его статьи и рассказы: в конце 1860 года недавно окончившего университет юношу приглашают редактором оппозиционной газеты «Эворский округ»: и там он пишет все, начиная с международного обозрения и кончая местной хроникой. Летом 1869 года вместе с братом своей будущей жены — графом де Резенде — Эса отправляется в путешествие по маршруту Кадис — Мальта — Египет — Аравия — Иерусалим. В ноябре 1869 присутствует на открытии Суэцкого канала. Летом 1870 едет в Лейрию на должность председателя муниципальной палаты. И при этом, ведя во всех отношениях полнокровную жизнь, но прекращает писать.