Готхольд Лессинг - Драмы_Басни в прозе

Юст.Ты?

Вернер.Я, провалиться мне на этом месте! Наши предки, не щадя своих сил, сражались с турками; если мы честные люди и добрые христиане, нам надо следовать их примеру. Я, конечно, понимаю, что поход против турок и вполовину не такое веселое дело, как против французов {34} . Зато он повыгоднее будет для этой и для будущей жизни. У турок сабли осыпаны бриллиантами.

Юст.Я бы и с места не двинулся для того, чтобы мне такой саблей перерубили голову. Ты что, спятил — покинуть должность и свой крестьянский двор? {35}

Вернер.А я его с собой прихвачу!.. Намотай это себе на ус. Двор-то я продал.

Юст.Продал?

Вернер.Ш-ш! Вот сотня дукатов {36} , вчера я получил их в задаток и принес майору.

Юст.А что ему с ними делать?

Вернер.Что делать? Проесть, проиграть, пропить, про… что угодно. Этот человек должен быть при деньгах; беда, что у него и кровные-то деньги хотят зажилить. Уж я-то на его месте знал бы, как поступить! Я бы подумал: а ну вас всех к дьяволу, и отправился бы вместе с Паулем Вернером в Персию. Черт побери! Князь Ираклий наверняка слыхал о майоре Тельхейме, если даже ничего не слыхал о его бывшем вахмистре Пауле Вернере. Наш натиск под Каценхаузером {37} …

Юст.Рассказать тебе о нем?

Вернер.Что ты можешь мне рассказать? Отличная диспозиция, как я вижу, тебе не по разуму. Да я и не собираюсь метать бисер перед свиньей {38} . Возьми эти сто дукатов и передай майору. Скажи, что я прошу их тоже сохранить. А сейчас мне надо на рынок: я туда прислал две меры ржи, выручку он тоже может взять себе.

Юст.Вернер, ты пришел с наилучшими намерениями. Но мы твоих денег не возьмем. Оставь при себе свои дукаты, и сотню своих пистолей тоже можешь в любую минуту получить обратно в целости и сохранности.

Вернер.Как? Разве у майора еще водятся деньги?

Юст.Нет.

Вернер.Призанял где-нибудь, что ли?

Юст.Нет.

Вернер.На что ж вы живете?

Юст.Велим записывать наш долг, а когда записывать больше не хотят и вышвыривают нас на улицу, какую-нибудь вещичку закладываем из тех, что у нас еще остались, и перебираемся в другое место. Слушай-ка, Пауль, надо нам сыграть шутку со здешним трактирщиком.

Вернер.Он чинит неприятности майору? В таком случае я готов.

Юст.Что, если бы нам подкараулить его ночью, когда он уходит из трактира, и хорошенько вздуть?

Вернер.Ночью? Подкараулить? Двое на одного? Нет, никуда не годится.

Юст.А может, поджечь его дом?

Вернер.Поджечь? Э, парень, сразу видно, что ты был обозником, а не солдатом, фу!

Юст.Или обесчестить его дочь. Хоть она и уродина, каких свет не видывал.

Вернер.Ну, это, уж наверно, давно состоялось! И вдобавок, тут тебе помощник не нужен. Но в чем дело? Что случилось?

Юст.Пойдем, я тебе таких чудес нарасскажу.

Вернер.Да, здесь, видать, черт орудует.

Юст.Ну, идем же!

Вернер.Что ж, тем лучше! В Персию! В Персию!

Сцена изображает комнату фрейлейн Минны фон Барнхельм.

Минна, Франциска.

Минна (в неглиже, смотрит на свои часики). Очень уж мы рано поднялись, Франциска. День покажется нам долгим-предолгим.

Франциска.В этих злосчастных больших городах допоздна не поспишь! Кареты, ночные сторожа, барабаны, кошки, капралы {39} — все бесперечь громыхает, кричит, ругается, мяучит. Ночь, кажется, для чего угодно предназначена, только не для сна. Не угодно ли чашечку чая, сударыня?

Минна.Не люблю я чай.

Франциска.Я велю сварить шоколад из наших запасов.

Минна.Что ж, вели — для себя.

Франциска.Для меня? Пить шоколад в одиночестве — все равно что разговаривать сама с собою. Эдак время и вправду долго будет тянуться. Со скуки хорошо бы вам заняться своими нарядами и примерить платье, в котором вы пойдете на первый штурм.

Минна.О каком штурме ты говоришь? Я приехала сюда лишь затем, чтобы потребовать соблюдения условий капитуляции.

Франциска.А господин офицер, которого мы вытеснили и потом перед ним извинились, видно, человек не слишком-то благовоспитанный, иначе он попросил бы оказать ему честь и дозволить посетить нас.

Минна.Не все офицеры — Тельхеймы. По правде говоря, я послала слугу принести ему мои извинения, надеясь, что мне представится случаи что-нибудь разузнать у него о Тельхейме. Франциска, сердце говорит мне, что моя поездка закончится счастливо, что я найду его.