Франц Кафка - Неизвестный Кафка

99. Сохранять спокойствие; находиться очень далеко от того, чего хочет страсть; знать силу течения и поэтому плыть против него; плыть против течения ради удовольствия быть снесенным.

100. Лавочка эта маленькая, но внутри царит большое оживление; с улицы входа в нее нет, надо пройти через подъезд, пересечь небольшой двор, и только тогда окажешься перед дверью, над которой висит табличка с именем владельца лавки. Это бельевой магазин, там торгуют готовым бельем, но еще больше — необработанным полотном. Непосвященному, впервые зашедшему в лавку, показалось бы совершенно невероятным количество продаваемого белья и полотна или, вернее, — поскольку общих результатов торговли ведь не увидишь, — то, в каких объемах и с какой интенсивностью идет торговля. Как сказано, прямого входа в лавку с улицы нет, но мало того, не видно, чтобы и со двора подошел хоть один клиент, а в лавке тем не менее полно людей, и постоянно видишь все новых, старые же исчезают неизвестно куда. Есть, правда, еще широкие пристенные полки, но, в основном, эти стеллажи устроены вокруг колонн, поддерживающих разделенный на множество маленьких сводов потолок. Из-за такого расположения ни с какого места нельзя точно определить, сколько в лавке людей: в хороводах вокруг колонн появляются все новые лица, а кивания голов, оживленные движения рук, шарканье семенящих в толпе ног, шуршание развертываемого перед клиентами товара, бесконечные обсуждения и препирательства, к которым никогда, даже если дело касается только одного покупателя и одного продавца, не остается безучастным, кажется, никто в лавке, — все это увеличивает неразбериху до степени нереальности. В углу помещается деревянный чулан; он широкий, однако не выше, чем требуется для того, чтобы в нем могли поместиться сидящие люди; это контора. Дощатые стены явно очень крепки, дверь крохотная, окон проделывать не стали, имеется только смотровое окошко в двери, впрочем, оно занавешено снаружи и изнутри; несмотря на все это, нельзя не удивляться, как, при таком шуме снаружи, можно в подобной конторе заниматься требующей покоя письменной работой. Иногда висящая внутри на двери темная портьера отдергивается, и тогда видно, что там, занимая весь проем двери, стоит маленький конторский помощник с пером за ухом и, приложив руку козырьком к глазам, с любопытством — или выполняя поручение — наблюдает за суетой в лавке. Однако длится это недолго, вот он уже скользнул назад и так быстро задернул за собой портьеру, что внутрь конторы не успевает проникнуть даже самый быстрый взгляд. Существует некая связь между конторой лавки и кассой. Эта последняя расположена рядом с дверью лавки и обслуживается молодой девушкой. У нее не так много работы, как может показаться на первый взгляд. Не все платят наличными, таких даже меньшинство; очевидно, имеются и другие возможности расчета.

101. Проведи сон сквозь ветви дерева. Вереница детей. Предостережение наклонившегося отца. Переломить полено на колене. Побледнеть и в полуобмороке прислониться к стене чулана, подняв глаза к небу, словно ожидая от него спасения. Лужа на дворе. Сзади давнее громыхание сельскохозяйственного инвентаря. Быстро и часто петляющая на спуске тропинка. Временами идет дождь, но временами и светит солнце. Выскочивший бульдог заставляет отшатнуться несущих гроб.

102. Давно, давно уже хотел я попасть в этот город. Это большой, оживленный город, там живут многие тысячи людей, и туда пускают всех чужих.

103. Среди облетевших осенних листьев в аллее был найден следующий воинский приказ (кто его издал и к кому он относился, установить не представляется возможным):

«Наступление начнется сегодня ночью. Все, что было раньше: оборона, отступление, бегство, рассредоточение…»

104. Сквозь аллею — какая-то незавершенная фигура: лоскут дождевика, одна нога, передний край полей шляпы, перемежающийся, перебегающий с места на место дождь.

105. Друзья стояли на берегу. Человек, который должен был доставить меня на корабль, поднял мой чемодан, чтобы отнести в лодку. Я знаю этого человека уже много лет, и он всегда ходил, низко согнувшись, — какая-то болезнь так скрутила его, вообще-то обладавшего гигантской силой.

106. Что тревожит тебя? Что смущает твою душу? Кто тянется к ручке твоей двери? Кто зовет тебя с улицы, но не хочет войти в распахнутые ворота? Ах, это именно тот, которого тревожишь ты, душу которого ты смущаешь, тот, к ручке двери которого ты тянешься, тот, кого ты зовешь с улицы и к кому ты не хочешь войти в распахнутые ворота.