Элизабет Гаскелл - Под покровом ночи

Мистер Данстер подозревал, что решающим толчком для хозяина послужило какое-то внешнее обстоятельство – строгий реприманд за нерадивость в делах, угроза перейти от него к другому поверенному… Мистеру Данстеру оставалось только строить догадки. Как бы то ни было, в один прекрасный день мистер Уилкинс предложил ему партнерство, хотя и сделал это в крайне неприятной форме. Но что значит форма в сравнении с существом? Грубое высокомерие легко можно пережить и даже втайне над ним посмеяться, когда перед тобой открываются невиданные перспективы, сулящие осязаемую выгоду!

Непосредственно перед этим знаменательным событием мистер Корбет сделал Элеоноре официальное предложение. По окончании университета он был принят учеником в адвокатскую палату Миддл-Темпл, усердно штудировал законодательство и не сомневался в своих возможностях добиться успеха. Элеонора должна была впервые выйти в свет на ближайшей ассамблее в Хэмли, и молодой человек начал ревниво опасаться, что ее поразительная красота и очаровательная живость разговора обеспечат ей поклонников, а ему соперников. Словом, пришло время открыть любимой свои чувства и заручиться ее обещанием связать с ним свою судьбу.

Он напрасно беспокоился и мог бы не торопиться даже с этим первым шагом, если бы сумел оценить Элеонорино сердце, как сумел оценить ее наружность и разговор. Она давно считала себя обещанной ему и не мыслила выйти замуж за кого-либо, кроме него, – хоть до его запоздалого вопроса, хоть после. Она просто не видела необходимости в таком вопросе и несколько удивилась, услышав его:

– Элеонора, милая, ты… согласишься выйти за меня?

– Да… Ну конечно да! Иного я и не мыслю.

– Так я могу поговорить с твоим отцом? Ты разрешаешь?

– Он знает, я уверена, что знает, и очень расположен к тебе. Ах, как я счастлива!

– И все же я должен поговорить с ним до отъезда. Где мне найти его, Элеонора, любовь моя? В четыре мне нужно вернуться в город.

– Перед тем как ты пришел, я слышала его голос на конном дворе. Схожу посмотрю. Может быть, он уже отправился в контору.

Нет, в контору он не отправился, будьте уверены. Он безмятежно курил сигару у себя в кабинете, развалившись в мягком кресле возле открытого окна, и лениво просматривал все подряд объявления в «Таймс». С тех пор как Данстер стал его партнером, мистер Уилкинс еще неохотнее наведывался в контору: бывший подчиненный вообразил, будто вправе устраивать ему допрос и делать выговор!

Он встал, вынул сигару изо рта и выдвинул стул для мистера Корбета, отлично понимая, зачем тот пожаловал. Недаром молодой человек застыл на пороге и церемонно осведомился:

– Не могли бы вы уделить мне несколько минут, мистер Уилкинс?

– Разумеется, мой юный друг. Садитесь. Сигару?

– Нет, я не курю.

Мистер Корбет презирал подобные слабости в людях, и в его ответ просочилась нотка осуждения, впрочем, совершенно ненамеренно: благодаря судьбу за то, что не скроен по общему лекалу, он не собирался тратить силы на перевоспитание ближних.

– Я хочу поговорить с вами об Элеоноре. Она полагает, что наша с ней взаимная симпатия не новость для вас.

– Э-э… – протянул мистер Уилкинс и снова взял в рот сигару, пытаясь скрыть свое волнение, ибо уже знал, что последует дальше. – Признаться, я подозревал нечто в этом роде. Я ведь тоже был молод, и сравнительно недавно. – Он вздохнул, вспомнив Летицию и свою молодость, полную радужных надежд.

– Если так, сэр, если вы догадывались о нашей взаимной симпатии и не выказывали по этому поводу никакого неодобрения, я смею надеяться, что вы не откажете дать согласие на наш брак, о чем я вас покорнейше прошу.

Некоторое время мистер Уилкинс молчал. Одного прикосновения, одной мысли, одного слова сейчас было бы довольно, чтобы у него на глаза навернулись слезы: только в эту минуту он понял, как тяжело ему дать согласие, которое разлучит его с единственной дочерью. Он резко встал и пожал руку обескураженному жениху (продолжительное молчание повергло мистера Корбета в полное замешательство – он не мог постичь, что творится в душе отца), после чего наконец произнес:

– Да! Благослови Господь вас обоих! Я выдам ее за вас… когда придет время… Но до этого еще далеко. А сейчас идите… идите к ней… Все, не могу больше!..

Мистер Корбет вернулся к Элеоноре, а мистер Уилкинс сел в кресло и спрятал лицо в ладонях. Потом пошел на конюшню, велел оседлать скакуна по кличке Огонь и галопом умчался в поля. Мистер Данстер напрасно прождал его в конторе вместе с упрямым сельским джентльменом, который приехал из отдаленной части графства. Старик не желал знать никаких партнеров и сердито повторял, что ему срочно нужно видеть мистера Уилкинса по важному делу.